(Эрих Фромм)
---
* * *
Потеря независимости личности человека в толпе приводит к такой ее особенности, как преступная безответственность. Здесь можно снова провести аналогию с анонимной стаей. Она дает каждой особи безопасность на том основании, что подавляющее большинство хищников неспособно охотиться в условиях множественности целей — жертва должна быть одна, для того чтобы ее можно было схватить. В противном случае у хищника «глаза разбегаются». В человеческом обществе происходит то же самое, так как система правосудия тоже способна работать только персонально. Нет в юрисдикции механизмов, позволяющих судить толпу. У человека в толпе появляется ощущение безнаказанности, и на поверхность в его психике выходят мотивы, ранее подавленные совестью и страхом перед возможным возмездием.
Дэвид Майерс в «Социальной психологии» приводит такой пример преступной безответственности толпы: «В 1967 г. 200 студентов университета Оклахомы собрались посмотреть на своего товарища-студента, угрожавшего спрыгнуть с башни. Они стали скандировать: «Прыгай, прыгай…» Он прыгнул и разбился насмерть».
* * *
* * *
Анализируя жизнь современного цивилизованного общества, начинаешь понимать, что все человечество постепенно превращается в одну огромную виртуальную толпу. Западное общество (а в России, следует признать, равняются в основном на Запад) формирует толпу через навязывание людям однотипного или даже стереотипного образа жизни, мышления, восприятия, системы ценностей. Все это необходимо для повышения эффективности и снижения затратности процесса управления толпой через СМИ за счет устранения необходимости реализовывать несколько разнообразных подходов (об индивидуальном подходе к каждому маргиналу речь, понятное дело, даже и не идет) к населению. В этой трансформации общества в единообразную толпу заинтересована не только государственная власть, но и крупный бизнес, так как он для решения своих маркетинговых задач использует те же медиа-каналы и те же медиа-технологии.
С помощью современных СМИ толпа может образоваться из физически уединенных людей. Так, например, антисербский психоз населения стран НАТО (или антииракский в США) лучше всего демонстрирует поведение современной виртуальной толпы. Власть через средства массовой информации, тенденциозно оперируя фактами и откровенными домыслами (например сказками о 100 тысячах якобы убитых мирных косовских албанцев), эмоционально накручивает население для получения от него через систему опросов общественного мнения одобрения своей внешней политики. Но когда население заводится, эмоциональное состояние толпы выходит из-под контроля власти. И тогда уже власть оказывается заложницей сформированного ею общественного мнения, лишаясь свободы политического и дипломатического маневра. Чтобы сохранить доверие своих возбужденных избирателей, власти приходится идти на самые крайние по своей деструктивности действия, так как толпа в своем настрое никогда не удовлетворится полумерами, а тем более конструктивным компромиссом с воплощением зла, нарисованным воспаленным воображением. И если раньше в физической толпе механизмами эмоционального заражения ее членов были невербальные проявления эмоционального состояния людей, воспринимаемые подсознательно, то в виртуальной толпе непосредственный контакт заменяется «сочными» репортажами с места событий СМИ и искусно подобранными видеорядами.