зарекомендовали себя как неспособные принимать правильные решения в вопросах морали. Иначе они даже не были бы женщинами.
Философствования о женском теле: Аристотель
При всей безмерной значимости «Тимея» в Средние века мыслители того времени ставили одного древнегреческого философа превыше всех прочих, и это был Аристотель (384–322 до н. э.)13. Аристотель и поныне так широко известен, что едва ли нуждается в представлении. Он другой философ, которого все знают. И снова это стало возможным во многом благодаря тому, что он возглавил собственную школу, в которой его идеи находили учеников и последователей. Она называлась Ликеем и, кроме того, была храмом, посвященным богу Аполлону. Также это место называлось школой Перипатетиков, так как обучение философов
| Женская репродуктивная система Гравюра из книги Anatomia Mundini, Ad Vetustis. 1541 г. |
проходило во время прогулок по перипатетам, или пешеходным дорожкам Ликея. Перипатетики главным образом сосредоточились на сохранении и комментировании трудов Аристотеля после его смерти, их стараниями школа Аристотеля просуществовала до III века нашей эры. Далее труды Аристотеля взяли на вооружение римляне, ревностно отстаивавшие свой статус законных наследников эллинистического мира.
Сказать, что мыслители Средневековья почитали Аристотеля, было бы преуменьшением. Безгранично обожая Аристотеля, они нередко называли его просто «Философ». И потому средневековую философию во многом можно рассматривать как перипатетическую, да и сами философы Средневековья причисляли себя к этой школе. Не говоря уже о том, что каждый, кто в средневековую эпоху отличался грамотностью (то есть умел читать на латыни), был воспитан в основном на трудах Аристотеля и считал своей обязанностью продолжать его традицию.
Подобно Гиппократу и Платону, Аристотель писал на древнегреческом языке, а средневековые ученые читали его труды в латинских переводах. Многие из них выполнил философ и римский консул времен раннего Средневековья Боэций (ок. 477–524). Однако переведены были не все труды Аристотеля, и поэтому люди раннего Средневековья, не знавшие древнегреческого языка, в основном читали только то, что Боэций счел достойным перевода. Среди переводных работ Аристотеля более всего изучались логические труды «Категории» и «Об истолковании». Помимо собственно переводов мыслители высокого и позднего Средневековья также работали с многочисленными разъяснениями и трактовками Аристотеля, выполненными арабским ученым Ибн Синой (ок. 980–1037), которого средневековые ученые- европейцы называли Авиценной.
Как и Платон, Аристотель придерживался убеждения, что понятие «человек» изначально по своей сути подразумевает именно мужчину. По его мнению, мужчины представляли собой ту основу, на которой должны строиться суждения о всем роде человеческом, а женщина представлялась ему бледным подобием мужчины. Согласно его трактату «Политика», мужчина — «высшее существо, а женщина — низшее, мужчина — правитель, а женщина подвластна ему…»14. Как ни неприятно читать эти строки, важно отметить, что, по глубокому убеждению Аристотеля, общественные роли должны быть основаны на человеческой природе: мужчинам следует властвовать, женщинам — подчиняться.
Как всякий достойный эллинский мыслитель, знакомый с трудами Гиппократа, Аристотель считал, что человеком управляют его гуморы. По его мнению, поскольку женщины холодные и влажные, то это значит, что они к тому же, в отличие от мужчин, «более своенравны, привередливы, порывисты… жалостливы… легче поддаются слезам… более ревнивы, раздражительны, склонны браниться и драться… предпочитают уныние надежде… в них больше бесстыдства и меньше самоуважения, в их речах больше коварства, они лживы, но имеют цепкую память… более недоверчивы, боязливы, им труднее решиться на поступок»15. Вы и сами заметили, что в этот список жалоб по поводу «природных» изъянов женщин Аристотель добавил несколько маленьких комплиментов. Конечно, женщины — визгливые гарпии и перестают плакать только тогда, когда хотят обмануть вас, но также у них цепкая память и они многогранны! Тем не менее мужчинам следует держать их под своей властью, потому что женщинам нельзя доверять.