И вдруг перед нами возникло какое-то страшилище. Глаза его сверкали, усы топорщились, а голова торчала над лесом на уровне нашего самолета. Увидев нас, великан поднял с земли огромный шест с какой-то сетью, распрямился, став при этом втрое выше, и кинулся на нас. «Такой бабочки я еще не видывал на наших лугах, — вопил он, и голос его разносился по лесу свистящим вихрем. — Как жаль, что я забыл дома очки». Мы быстро опустились на маленькую лужайку, пытаясь скрыться, но он вскоре нас обнаружил. Еле ускользнув от пего, мы поднялись в небо, но там нас ждала новая западня — мы натолкнулись на огромного змея, запущенного мальчишками. Наш пилот растерялся и повел самолет прямо в костер, у которого грелись несколько мальчиков. Они едва выгребли нас из угольков и никак не могли понять, что это свалилось к ним с неба. Самолет переходил из рук в руки. «По-моему, эта игрушка открывается», — сказал самый сообразительный из них, вынул нож и попытался проникнуть в кабину. Разумеется, он только сломал острие. Тогда, сунув нож в необъятный карман, мальчик попытался заглянуть в окна самолета. Сказать по правде, не так уж приятно было смотреть в его изумленные глазищи, хотя это были всего-навсего глаза ребенка. «Ой, ребята, в самолете сидят куколки! Как они туда попали? — закричал он вдруг. Верно, самолетик открывающийся!» Наш летательный аппарат подвергся суровым испытаниям: положив его на большой камень, мальчишки что есть силы начали колотить по нему другим камнем. «Эти консервы нам не открыть, — пришел к заключению тот мальчик, что был похитрее. — Пойдем-ка завтра в Врхлаби, к Франтику, он там на фабрике учеником слесаря работает. Для него разобраться в такой игрушке — пара пустяков». Но и Франтик не справился. И мастер не справился, и даже главный инженер. Мы делали вид, будто мы и впрямь игрушки, и с интересом наблюдали, как о крышку самолета ломаются стальные сверла и отлетают зубья пил. Чем только его не испытывали и автогеном, и ультразвуком, — все безуспешно. Тогда решили отправить нас в Прагу, в исследовательский институт. Тут же набежали репортеры, о нас заговорили по телевидению, писали во всех газетах. И никому даже в голову не пришло, что мы не игрушка. Правда, какой-то газетчик предположил, что мы пришельцы с другой планеты, но его только подняли на смех и обозвали горе-фантастом. Потом нас тщательно упаковали — уж не знаю зачем, — сунули в какое-то чудище и повезли в Прагу. Едва мы остались одни, как мгновенно разорвали упаковку и вылетели из темницы. Мы нашли убежище на одной из вершин Крконош и только после этого с величайшими предосторожностями стали налаживать связь со звездолетом. Мы тогда еще не предполагали, что у вас совершенно иная система связи и поэтому вы не можете нас подслушивать. Мы установили, что все самолеты благополучно вернулись на базу, но корабль постигло несчастье: скрываясь от великанов в глубь моря, он вместе с морскими обитателями — рыбами — попал в огромные сети. Рыбаки его долго рассматривали и, решив, что это занятная игрушка, отдали детям. Командир экспедиции Минор ночью неосмотрительно покинул звездолет, желая разведать пути к бегству. Но далеко уйти ему не пришлось: его схватил огромный зверь, похожий на кошку, и бедняга вынужден был долго играть с котятами, прежде чем ему удалось бежать.
Наконец весь экипаж собрался в Крконошских горах. Мы нашли прекрасную пещеру и решили там обосноваться. На разведочные полеты отваживались только ночью. Пришла зима, выпал снег, и мы надеялись, что превосходно здесь перезимуем. И вдруг в Крконоши хлынула шумная толпа людей. Нам ничего не оставалось, как перебраться в более отдаленное место, куда еще не ступала нога человека. Мы уже радовались, что нашли наконец такое местечко и сможем по-настоящему познакомиться с чудесной Чехословакией…
— И тут вы наткнулись на меня, — засмеялся я. — Не огорчайся, дружище. Считай, что тебе повезло. Я-то как раз могу вам помочь. На крыше этой хижины находится туристский вертолет, возможно, ты его уже заметил. Я погружу всех вас вместе с вашим «звездолетом» — места там достаточно, — и вы осмотрите самую прекрасную страну на этой планете. Не бойтесь, никто не узнает, какие редкостные гости путешествуют в моем вертолете.
— Твое предложение заманчиво, оно мне правится, великан, — благосклонно сказал минускулус. — Но ты еще не заслужил полного доверия. Покажи свою страну сначала мне одному; я рискну — хотя бы в интересах науки, — а в случае несчастья моя гибель не будет большой потерей для экспедиции. А я уж буду передавать товарищам подробный репортаж о нашем путешествии.
Минускулус махнул крошечной ручонкой — и самолетик улетел, а сам он растянулся на кипе бумаг и сразу уснул. Я перенес его в коробочку, предварительно положив туда ваты, и тоже улегся. Всю ночь я не сомкнул глаз, боясь, что минускулус меня обманет и скроется; но тот спокойно спал до утра. На рассвете я переложил его в коробочку побольше, вырезав в ней несколько окошек, и мы отправились навстречу сияющему утру. Вертолет быстро переносил нас с места на место. С человечком в коробке я пробирался по Деменовским пещерам, лазил по горам, разгуливал по городам и прославленным курортам. Минускулуса я прятал от людей, словно драгоценность. Он целыми днями молчал и только слушал мои торопливые объяснения. А однажды вечером — дело было в Карлштейне — он удрал. Просто исчез вместе с коробкой.
Опечаленный, вернулся я в свою высокогорную обитель. На рабочем столе около пресс-папье лежала открытка.
«Милый Веноуш, — прочел я. — Ты исколесил изрядный кусок Земли и прилежащую часть Вселенной. Ты проносился над кратерами Луны и каналами Марса, спускался в морские глубины и поднимался в заоблачные высоты. Только об одном уголке нашей планеты ты всегда забывал, великан, — о своей собственной стране. Ты пел ей хвалебные гимны, но мало о ней знал. Поэтому не сердись, что я сыграл с тобой эту маленькую кибернетическую шутку, а заодно испытал паше новое открытие — передачу мыслей па расстояние с помощью гравитационного поля.
Твой Карел Гавелка».
ИРЖИ БРАБЕНЕЦ, ЗДЕНЕК ВЕСЕЛЫ
ПРЕСТУПЛЕНИЕ В ЗАЛИВЕ ДУХОВ
Перевод П. Антонова
— Майор Родин? Очень приятно, здравствуйте. Прошу садиться.
— Спасибо.
Майор внимательно рассматривал своего собеседника. Директор — человек, которому подведомственна Вселенная, для него Лупа — объект повседневных занятий. Глядя на него, этого не скажешь. А какие у него руки!.. По субботам он, верно, играет в кегли.
— Вы уже в курсе дела? Случай загадочный, на мерный взгляд невероятный. Трагедия на одной из лунных баз. Но, думаю, лучше договорить… — Директор нажал кнопку селектора. «Прошу доктора Гольберга». — Лучше поговорить со специалистом.
Молча взяв из предложенного директором портсигара сигарету, Родин закурил и выжидающе посмотрел на дверь.
— Доктор Эрза Гольберг из клиники космической медицины — майор Леопольд Родин.
— Очень приятно. — Медик с интересом всматривался в лицо следователя.
Директор подошел к рельефному глобусу Луны, испещренной таинственными знаками и флажками пяти цветов.
— Как вам известно, вся исследовательская работа на Луне проводится на наших базах. О них столько писали, ими так восхищались и так часто критиковали, что, вероятно, не стоит что-либо добавлять. Может, лишь самое основное. Экипаж базы в Заливе Духов — а речь пойдет именно о нем — состоит из девяти человек. Четверо научных работников и пять человек технического персонала. К последним относился и радист Михаль Шмидт. Теперь уже не относится… Он умер при обстоятельствах, которые до сих пор не удалось выяснить.
Суть дела сводится к следующему. В 10.59 над радиотелескопом была выпущена красная ракета — призыв к помощи, своего рода SOS лунных морей. И не только морей… Контрольная система отреагировала на сигнал и объявила тревогу. Ровно через три минуты, то есть в 11.02, весь экипаж базы, в скафандрах, сосредоточился на сборном пункте у входа в базу.