– Ты бы слушала, какой он великолепный издатель!
– А так я буду слушать, какой ты великолепный журналист? Ах, Рут!
– Прекрати! – сорвался я. – Послезавтра я заеду за тобой на своем Бьюике.
– Вот уж давай, Марк Бруштейн! А если не заедешь, то я сочту, что ты задавака и врунишка, который выдумал синий Бьюик, чтобы залезть под юбку к смуглой итальянке! – она сделала едва заметное движение бедром и запустила длинные тонкие пальцы в густые локоны своих темных волос.
– И что же тогда?
– Сбегу к Руту! – выкрикнула она, послав мне воздушный поцелуй.
Последнее, что осталось в моей памяти от того дня, это ласковый смех за закрывшейся дверью и цоканье прелестных ботиночек, несущих Лию Медичи домой.
10
17 августа 1929 типография “Нью-Йоркского горожанина” выпустила 37 000 и одну газету. Помимо традиционных статей вроде “Немое кино уходит в прошлое” и “Судьба русских эмигрантов в Константинополе”, на страницах “Горожанина” затесалась и еще одна, особенная. Эксклюзивная! “Жителей Нью-Йорка предупреждают об опасности. Америка переезжает на западное побережье”.
Сюжет заметки вертелся вокруг одного донесения. Американская разведка сообщила о планах “Ирландской народной армии” вернуть мигрантов на родину самым радикальным способом: сделав восточное побережье непригодным для жизни.
Некий лидер “Ирландской народной армии” по имени Доран О`Коннел уже сел на корабль “Галахер” и отправился прямиком в Нью-Йорк с отрядом преданных ему террористов.
У бедных жителей города оставалось в запасе всего несколько дней, а то и сутки, чтобы покинуть свои дома и отправиться вглубь страны, где их не достанет рука ирландского возмездия! Газета предупреждала о возможных пробках и крупном дорожном коллапсе, призывая эвакуироваться при первой же возможности.
Думаете, вышло жестоко? Но, клянусь, после слов Лии “Сбегу к Руту” меня охватила невиданная тоска! Дыхание погорячело и стало таким тяжким, что конечности вмиг ослабли. К тому же, пришлось предпринять невиданные усилия, чтобы не встретить лучи утреннего солнца за барной стойкой “Бродячей собаки”. А это, как говорится, скользкая дорожка.
11
Воскресное утро началось с раннего пробуждения, которое было вызвано хаотичным стуком в дверь. Я соскочил с кровати, оделся и с криками “сейчас-сейчас” направился к источнику звука.
За дверью стоял взволнованный Издатель, в чьих руках тряслась какая-то стопка бумаг.
– Марк, – сказал он, – Марк, – и еще раз, – мне нужна ваша помощь! Несколько лет назад я повел себя весьма не так, как следует вести себя приличному интеллигенту. Я хотел бы извиниться. И, Марк, еще я хотел бы вас кое о чем попросить, – он сел за стол и положил на него рукопись. – Завтра важный для меня день: завтра издательство должно принять мою книгу. Но сперва, Марк, я хочу, чтобы вы немедленно ее прочитали и высказали мне всю правду. Как и тем субботним вечером, Марк.
Келли обращался ко мне с поразительным почтением. Поддавшись лести, я решил оказать ему услугу и, несмотря на ранний час, прочитать произведение.
– Присаживайтесь, Марк. С вашего позволения я воспользуюсь кухней и приготовлю нам кофе. Вы не против?
Я утвердительно кивнул головой и пододвинул к себе аккуратно скрепленные страницы. Их оказалось даже меньше, чем в прошлый раз, что явно не тянуло на отдельную книгу.
“Книжная полка Грегори Мерфи”. Буквально с первого предложения я понял, что это могло быть одним из университетских произведений Келли. Сюжет был гораздо интереснее “Интеллигента на краю”, и первые страницы даже смогли поселить в моей голове мысль, что “Книжная полка Грегори Мерфи” может оказаться весьма занимательным чтивом.
Действие, как ни странно, разворачивалось вокруг парнишки по имени Грегори. Он собирался на первое свидание и планировал произвести впечатление на даму одним из самых необычных способов. Мерфи должен был прийти в ресторан несколько раньше своей спутницы, усесться на самом видном месте и с видом полнейшего отстранения от реальности читать книгу, которую на протяжении всего произведения тщательно выбирал из своей библиотеки.
Герой Келли метался между “Сестрой Керри” Драйзера, рассчитывая подчеркнуть свой оригинальный взгляд на мораль, и “Пробуждением” Кейт Шопен, желая намекнуть своей спутнице на отсутствие у него патриархальных идей. Помимо этого, через его руки проходили и совершенно неуместные для первого свидания произведения: “Братья Карамазовы” Достоевского, “Отверженные” Гюго и, конечно же, Библия. Ее Келли поставил в центр мини-новеллы внутри произведения. Сюжет заключался в том, что Грегори представлял себе, как придет на свидание с Библией, а девушка с Книгой Мормона, из-за чего произойдет хоть и религиозный, но весьма комичный конфликт.