– Послушай, Джек. Мы хотим провести несколько тестов. Ты готов? – спросил один из ученых.
– Нет! – закричал я. – Я не готов. Я хочу домой!
– Извини, Джек, – сказал ученый. – Пока мы не можем тебя отпустить. А сейчас пойдем с нами.
Они вывели меня на широкую площадку, покрытую брезентом. Я чувствовал себя так, будто находился под неимоверно огромным куполом летнего цирка.
Как только мы вошли, ученые стали отдавать мне разные команды:
– Лететь на спине!
– Лететь на животе!
– Лететь с закрытыми глазами!
– Лететь с перекрещенными ногами!
– Задержать дыхание во время полета. Заткнуть уши и лететь. Ни о чем не думать и лететь.
Они приказывали мне лететь тысячью разными способами.
И не останавливались.
Они не давали мне отдохнуть, пока я не устал как собака.
Один из них протянул мне бутылку холодной воды и попросил сесть на пол. Они снова окружили меня.
– Ладно, Джек, – сказал другой ученый. – Пора задать несколько вопросов. Во-первых, скажи нам, как давно ты летаешь?
Те же самые вопросы. Снова все сначала.
– Всего несколько недель, – ответил я. Все записали мой ответ.
– Как ты научился летать? – спросил он.
– Ребята, вы что, не читали «Таймс», или «Ньюсуик», или «ТВ-Гайд»? – поинтересовался я.
– Просто отвечай на вопрос, Джек, – строго сказал ученый.
– Я съел специальную микстуру, – ответил я, нетерпеливо закатывая глаза к небу.
Ученые резко подняли головы от своих записей.
– Что это была за микстура?
– Я не помню, – ответил я.
– Нет, помнишь, Джек. – Они приблизились и посмотрели мне в глаза. – А сейчас скажи нам.
Я задумался, пытаясь восстановить в памяти все составляющие этой судьбоносной смеси. Но у меня не получалось.
– Я… я действительно не могу вспомнить, – жалостливо проговорил я.
– Подумай еще, Джек! – настаивали они. – Ты знаешь, что было в ней. Скажи нам.
Сердце забилось в груди.
– Я… я не помню. Я говорю вам правду. Я действительно не помню.
Они не поверили мне. Они ждали. Смотрели на меня немигающими глазами и ждали ответа.
Я опустил голову и стал разглядывать кроссовки, чтобы только избежать их тяжелых взглядов.
«Где мои родители? Знают ли они, что я сейчас здесь?»
Я почувствовал, как капля холодного пота скатилась по спине.
– Пожалуйста, разрешите мне уйти, – взмолился я.
– Прости, Джек, но сначала тебе придется ответить на вопрос, – ответил один из них.
– Но я не могу! Я же говорю вам, я не помню! – закричал я.
– Хорошо. Тогда двинемся дальше, – сказал он. Остальные согласно кивнули.
Я с подозрением посмотрел на них.
– Джек, сейчас мы вернемся в комнату.
Ученые провели меня в «больничную» комнату.
– Пожалуйста, садись в кресло.
– Что? Что вы собираетесь делать со мной? – спросил я.
27
Еще вопросы.
Потом еще несколько показательных полетов.
Потом они посадили меня в кресло и облепили этими противными присосками. Это было хуже всего.
Они измеряли биение моего сердца. Частоту пульса. Скорость реакции зрачков на световые раздражения. Долгие часы они замеряли малейшие изменения в моем теле. Малейшие колебания.
Они посадили меня в какой-то металлический короб и сделали какие-то лазерные фотографии.
Потом снова задавали вопросы.
Десять часов спустя папа сидел рядом со мной на диване и извинялся.
– Мне действительно очень жаль, Джек. Они не оставили нам выбора. Сказали, что ты должен пойти с ними. Но не предупредили нас, что это займет столько времени. Я был так занят поиском работы для тебя, что забыл предупредить о том, что они должны прийти. Но забудь об этом, Джек. У меня отличные новости. Я устроил супергонку века.
– Гонку? Какую еще гонку? – устало поинтересовался я.
– Гонку между тобой и Вилсоном! – Папа оживился. – Невероятный летающий мальчик соревнуется с чудесным Вилсоном! Это ваше первое появление вместе! Победитель получает миллион долларов! Ты только подумай об этом, Джек! ОДИН МИЛЛИОН ДОЛЛАРОВ!
– Миллион долларов? – Я не верил своим ушам.
– Гонка будет транслироваться по телевидению по всему миру. – Папа остановился и воздел руки к небу. – Два миллиарда людей будут наблюдать за вами.
О! Миллион долларов! И весь мир увидит меня, летающего, словно супергерой. Вилсон и я станем самыми знаменитыми детьми на земле!
Это действительно что-то убийственное.
– А если ты выиграешь, сынок, это будет стоить миллиарды долларов! – Папа снова взмахнул руками. – Подумай, ты будешь звездой первой величины во всем мире!
Я медленно поднялся с дивана.
– Мне надо прогуляться, пап. Я должен подумать над всем этим.
Я шел мимо домов, размышляя над всем, что сказал мне папа.
– Смотрите, это невероятный летающий мальчик! – закричал кто-то из проезжающей мимо машины.
– Это он! Вот он! Мальчик, который летает!
Крики стали раздаваться из других машин.
Люди показывали на меня. Улыбались. Что-то кричали. Почти из каждой проезжающей мимо машины.
Я прибавил шагу и втянул голову в плечи.
– Летающий мальчик с «Моторс Малибу»! Летающий ребенок Марва! – раздавались крики. – Летающий Джонсон!
Я услышал шум шагов позади.
Обернувшись, я увидел небольшую группу малышей, неотступно следовавших за мной. Я пошел еще быстрее.
– Летающий мальчик, постой! – Они кинулись ко мне. – Полетай для нас! Давай, взлетай! Облети вокруг дома!
Я побежал. Я бежал, пока крики позади не утихли. Потом я свернул на боковую улицу в тень.
«Я буду самым известным ребенком на земле, – подумал я, пытаясь приободриться. – Я буду летать перед двумя миллиардами людей, а потом моя жизнь уже никогда не станет прежней. Я буду богатым и знаменитым».
Богатым и знаменитым.
Противно заныл живот, все мышцы напряглись.
Смогу ли я сделать это?
Смогу ли я участвовать в гонке перед таким огромным количеством людей?
И самое важное, смогу ли я наконец победить Вилсона?
28
День большой гонки.
Мама, папа и я едем к вершине холмов Голливуда, откуда начнется наша необычная гонка.
Мы с Вилсоном стартуем оттуда, пролетим над буквами «ГОЛЛИВУД» и приземлимся обратно.
Папа въехал на огромную автостоянку.
Тысячи людей оставили все свои дела ради удовольствия посмотреть, как я и Вилсон летаем.
Тысячи людей наблюдали, как наши машины подъезжают к вершине.
Их руки тянулись к нашей машине. Глаза разглядывали меня сквозь стекла. Масса тел и лиц плотной стеной замыкалась за нами. Людей было так много, что они загородили собой солнечный свет.
Я сидел на заднем сиденье нашей машины в темноте, смотря на лица, жаждущие увидеть меня, слушая их крики.
– Вот он! Он здесь!
– Ты нервничаешь?
– Можно поговорить с тобой до начала соревнования?
– Что ты ел на завтрак?
– Что ты собираешься сделать со всеми этими деньгами?
– Приедешь ли ты в нашу школу, чтобы полетать?
– Ты с другой планеты?
– Эй! – Кто-то с силой стукнул по стеклу машины. – Можно мне автограф? – Он постучал снова. Я втиснулся в сиденье.
– Впечатляет, правда? – Папа улыбнулся мне через зеркало заднего обзора.
– Джек, мы любим тебя! Ты самый классный! Джек, научи меня летать! – крики раздавались со всех сторон.