Глаза у меня от такого предложения открылись широко-широко, но на это ушли все силы. Слова протеста свалили за опохмелкой и пропали вдали навсегда.
- Это, конечно, не принято, - протянула Сиротина, - но, как я погляжу, у меня вообще невестка нестандартная. Так что давайте женить их сейчас, пока их еще можно поймать!
- Если у меня все же будут дети, - простонал рядом Грегори, - то я никогда не расскажу им, как я женился на их матери! Мне будет стыдно!
- Тогда у тебя не будет детей, - с трудом повернула я голову, морщась от боли, - и тебе не придется позориться! И, вообще: я не хочу замуж!
- Придется, - так же страдальчески поморщился слегка зеленоватый жених. – Ты только подумай – они сейчас нас поженят и уйдут, оставив в покое. И мы сможем мирно умереть от похмелья.
Это предложение имело право на существование, и я заткнулась, покорившись неизбежному.
Родители развили бурную деятельность. Меня прикрыли белой простынкой. Грегори темно-синей. Мне на голову возложили венок из белых роз, и я стала ждать отпевания… пардон, бракосочетания. Жених удостоился бархатного берета, и чего он там ждал - было непонятно, но убегать не спешил. То ли сил не было, то ли смирился, бедолага.
Перед кроватью поставили стол, накрыв его белым кружевом.
- Черт! – дернулся жених, наконец рассмотрев, где он женится. – Никогда не думал, что розовый – это так отвратно! Можно нас перенести на мою кровать?
- Я умру в процессе переноски, - поделилась я с ним своими мироощущениями, - и ты огребешь прелести вдовства, не испытав мук законного мужа. Рискнешь?
- Здесь поженимся, - смилостивился Грегори, прикрывая глаза и стараясь не смотреть вверх. – А в свадебное путешествие отправимся в мою кровать!
В это время в спальню завели красивую статную химерину в бело-синем балахоне и с амбарной книгой подмышкой.
- Где брачующиеся - я вижу, - строго посмотрела на нас регистраторша. – А вот где свидетели?
Родители растерянно переглянулись. Мда, вот об этом-то они и забыли. Во мне затеплилась смутная надежда, что, возможно, день закончится не так уж и плохо…
- Я могу быть соучастником… свидетелем, - с трудом выполз из-под кровати взъерошенный Ромуальд. – Если, конечно, можно. Я для Зои все, что хотите, сделаю. Даже своими руками ее мужу отдам.
- Хорошо, - встрепенулась моя мама и утащила рыцаря на нашу половину. – Стойте тут и ведите себя прилично хотя бы пять минут. Будете свидетелем со стороны невесты.
- Я могу со стороны жениха, - вылез из-под другой стороны кровати демон, держась за голову.
- Нет! – попытался с возмущением подскочить Грегори и откинувшись на подушки застонал. – Это слишком символично. С рогами. Такие намеки на свадьбе…
- Ладно, - совсем не обиделся Кретьен и выудил из-под кровати сильно помятого Гамлета. – Этот подойдет? – Лорд Ректор приоткрыл один глаз и снова сник в могучих руках демона. Тот его отряхнул и критически осмотрел: – Если чего, я его подержу, пока он не подпишет.
- Подойдет, - внимательно исследовала Гамлета Сиротина. – Сразу видно, интеллигентный человек! Всеми силами старается на дам перегаром не дышать.
- Если все готовы, - обвела нас суровым взглядом регистраторша, - то давайте начинать! – Она открыла свою амбарную книгу. – Готовы ли вы, Хранитель Грегори, и химерина Зоя образовать священный союз? В знак согласия возьмитесь за руки.
Мы аж позеленели пока руки пытались совместить. Это вообще эквилибристика, если учесть, что они еще и тряслись.
- Замечательно, - порадовалась за нас регистраторша, в то время, как мамы сморкались в платочки, а папы разглядывали потолок.
- А у нас под кроватью больше никого нет? – невовремя полюбопытствовал жених.
- Нет, - ответил ему Ромуальд, осторожно двигаясь в сторону тазика с моим полотенцем для лба. Сушняк замучил? Лучше бы мне на свадьбу подарил. Чтобы я выжила. – Мы там только втроем поместились.
- Согласен ли ты, Хранитель Грегори, - строго посмотрела на жениха дама, - хранить свою химерину во веки веков?
Ромуальд приложился к тазику и повеселел. Я чуть не скончалась от зависти.
- Согласен, - проскрипело тело со мной рядом.
Тут над нами спикировала летучая мышь и раскидала жеванные лепестки цветов. Сделав свое черное дело, Санчо уселся на балдахин и снова задремал.
- Как романтично, - всхлипнула моя мама. – Настоящая свадьба!