Так как при оформлении приказа были допущены нарушения трудового законодательства (не были затребованы объяснения от привлекаемого к ответственности лица, дисциплинарное наказание было вынесено значительно позднее одного месяца со времени обнаружения проступка и т. д.), министр В. В. Канеп попытался добиться отмены приказа о моем наказании, но его просьба не была принята во внимание.
Хотя приказ был закрытый, сам Б. В. Петровский стал повсюду обсуждать мои операции по изменению пола. В каждой республике, в каждой российской области, где он участвовал в активе медиков, он рассказывал, что в нашей здоровой семье врачей завелась паршивая овца. Этот врач изуродовал человека и из нормальной женщины создал искусственного мужчину. Такие действия не отвечают моральным нормам. Подобному врачу нет места в нашем обществе. Все слушали и хотели выяснить, кто же этот хирург, где он живет, где работает, но Б. В. Петровский на эти вопросы не отвечал.
В то время министром здравоохранения Белоруссии был уролог, академик Николай Евсеевич Савченко. Он тоже делал пластические операции гермафродитам. Решили, что он и есть тот самый злодей, которого осуждают. Ему стали звонить, предлагать пациентов для смены пола.
Иллюстрация 14: С академиком Академии медицинских наук СССР и Российской академии медицинских наук Федором Григорьевичем Угловым. Москва, 9 декабря 2004 года.
Как я уже отметил, министр здравоохранения СССР, сурово осуждая проведенные мной операции по смене пола, не называл моей фамилии, но постепенно по неофициальным каналам очень многие узнали, что эти операции сделал я. Как это ни покажется парадоксальным, но ни от кого из своих коллег «по цеху» я не слышал слов осуждения. Наоборот, все жали мне руку и поздравляли с успехом. Чем острее меня критиковали «сверху», тем ощутимее была моральная поддержка со стороны известных в стране хирургов. Многие ссылались на высказывания древних мудрецов, считавших, что, если добро не наказано, то это вовсе и не добро. Особенно активно меня поддержал академик Академии медицинских наук СССР, лауреат Ленинской премии Федор Григорьевич Углов. В свое время Ф. Г. Углов на себе испытал негативное отношение союзного министра.
Я неоднократно общался с Ф. Г. Угловым на сессиях академии, он был у меня в гостях в Риге, и я постоянно чувствовал поддержку с его стороны. Он убеждал меня в правильности моего подхода к решению проблемы транссексуализма, в оригинальности и научной ценности проведенных мною операций.
Я получил в подарок от Ф. Г. Углова его книги — «Сердце хирурга», «Человек среди людей», «Под белой мантией», «В плену иллюзий» с очень сердечными дарственными надписями. Позволю себе привести некоторые из авторских надписей на подаренных мне книгах:
«Виктору Константиновичу Калнберз с искренним уважением и сердечными пожеланиями дальнейших творческих успехов и дерзаний.
«Ученому-новатору, искусному хирургу-травматологу, смелому экспериментатору, гуманному врачу с доброй, отзывчивой душой — Виктору Константиновичу Калнберз с искренним чувством уважения, симпатии и признательности.
«Виктору Константиновичу Калнберз, выдающемуся ученому, блестящему хирургу, доброй души врачу и чудесному человеку.
Не скрою, поддержка многих моих коллег и особенно такого авторитета, как Ф. Г. Углов, была для меня очень значимой.
Ф. Г. Углов в одной своей повести описал мою историю с упоминанием конфликта врача-хирурга с союзным министром здравоохранения. Министр был представлен в повести в очень негативном свете, как закоренелый бюрократ, тормозящий прогресс в науке. Полагаю, что такую оценку министру Ф. Г. Углов позволил себе дать, основываясь не столько на моем примере, сколько на имевшем место в прошлом личном конфликте с главой Минздрава.
Фамилия хирурга в повести Ф. Г. Углова была очень сходна с моей, там были изменены только две буквы. «Хирург-новатор» был строго наказан за операцию по спасению жизни пациента, так как операция якобы проводилась с чрезмерной степенью риска. Наказание хирург получил, несмотря на успешный результат лечения. Повесть Ф. Г. Углова была посвящена проблеме дозволенного в хирургии, праве хирурга на риск, на научный поиск. Правда, в своей повести Ф. Г. Углов не решился упомянуть, что операция с большой степенью риска была связана со сменой пола.
В свое время мне довелось также встречаться с выдающимся ученым-вирусологом Михаилом Петровичем Чумаковым. Это был признанный мировой авторитет. Он участвовал в разработке отечественной вакцины против полиомиелита, сотрудничал с Латвийским институтом микробиологии и вирусологии, нередко бывал в гостях у директора института академика А. М. Кирхенштейна. За свой вклад в науку М. П. Чумаков удостоен Сталинской и Ленинской премий, ему было присвоено звание Героя Социалистического Труда.