— Игла?
«Нет».
— Листва?
«Нет».
— Хм-м. Зелень?
«Нет!»
Вот же блин, сам предложил ей подсказать, и сам выгляжу идиотом. Мне тут ещё вскоре другие загадки разгадывать, а даже с этой справиться не могу. Заметив моё замешательство, дриада переложила иголки в одну ладошку, взяла несколько, перетёрла между одеревеневшими пальцами и поднесла мне ближе к носу. Я вдохнул знакомый запах и улыбнулся.
— Хвоя?
«Да!»
Иголки отправились в воздух, словно конфетти, а дриада по имени Хвоя без предупреждения обхватила меня за шею и прижалась в долгом поцелуе.
Её губы были сухими и неожиданно горячими. Теперь я ощутил не только запах, но и вкус хвойных иголок, терпкий и горьковатый, который невозможно было перепутать ни с чем. И ещё кое-что. Тёплое, трепетное чувство. Словно в последний тёплый день в середине осени задремал, привалившись к дереву, впитавшему тепло октябрьского солнца. Дереву, что росло здесь, когда ты только родился, что знает тебя лучше всех, пусть и не может сказать об этом…
Хвоя отстранилась от меня, сияя в улыбке, а я слегка пошатнулся, чувствуя головокружение — как и после получения силы Терры. Моё тело, правда, не спешило меняться или исчезать — это, пожалуй, был плюс. Корой я тоже не покрывался, ветки из меня не росли, кожа не деревенела. Но Хвоя передала мне свою силу, я понимал это, пусть и не мог осознать природу этой силы.
Блин, и ведь нормально не спросить!
— Извини, ты не подскажешь…
«Да». Дриада кивнула и указала на свои древесные рога. Я непонимающе моргнул.
— Прости, что?
Она вздохнула и взяла мою правую руку в свою, затем опустив её на рог — тот, что я вчера отстрелил, но сегодня выросший заново. На ощупь рог был еле тёплым и в ладони возникло ощущение покалывания, как от легчайшего электрического тока. Я продолжал недоумевать, и Хвоя повела мою руку, опуская её ниже — по волосам, щеке, шее, плечу, небольшой округлой груди… Причём делала она это без малейшего эротического подтекста, но сосредоточиться было крайне нелегко! Наконец пройдясь по всей дриаде, сверху донизу, моя рука застыла на почве у нас под ногами — пришлось присесть на корточки.
И только тогда я почувствовал то, что невозможно было выразить словами. Корни деревьев и трав, движение насекомых, животных, подземных вод! Под садом, под замком и под всем остальным лежал огромный мир, наполненный жизнью. Я ощущал это во всей полноте совсем недолго — лишь пару секунд, но это чувство осталось внутри, сохранилось, чтобы дать связь с полученной силой.
Хвоя взглянула на моё ошалевшее лицо и удовлетворённо кивнула. Затем она разжала левую ладонь и продемонстрировала мне семечко неизвестного мне растения — совсем крохотное, белое и сухое. Семечко отправилось в землю, а моя ладонь легла поверх этой земли. Всю полноту подземной жизни я на этот раз не ощутил, зато почувствовал каплю жизни внутри ещё не родившегося растения. Я потянулся к этой капле, а она потянулась навстречу.
Я убрал руку — под ней оказался стебель травинки. Через секунду рядом вырос другой стебель, с бутоном на конце, который тут же распустился в небольшой полевой цветок нежно-голубого цвета. Смутно знакомый, но название я бы не вспомнил.
— Я могу… растить цветы? — неуверенно спросил я.
«Да».
— И только цветы?
«Нет».
Меня снова взяли за руку, и на этот раз повели к старой статуе, почти незаметной около большого дерева. Когда-то она изображала воина, вооружённого копьём и щитом, но теперь от него осталась лишь сильно потрескавшаяся нижняя половина, густо увитая плющом. Хвоя схватилась за одну из ног мраморного копейщика и прикрыла глаза. Через несколько секунд раздался еле слышный треск и нога рассыпалась на куски, заставив остаток композиции ещё сильнее накрениться на бок.
— Мне повторить?
«Да».
Я взялся за другую ногу, пытаясь вернуть «настройку» на природную силу. Аромат леса, шум листвы, корни под землёй, упругая грудь дриады у меня в ладони… так, нет, назад, назад к корням и лесу!
Через полминуты я всё-таки ощутил жизнь в толще мрамора. Плющ, обвивающий статую, откликнулся на мой зов и был готов действовать. Я подтолкнул его усилием мысли и уже воочию наблюдал, как тот вонзает корни всё глубже в старые трещины, углубляя и расширяя их с силой, на которую бы иначе ушли десятилетия. Раздался знакомый треск, и половина статуи рухнула, оставшись без опоры.
Я смахнул со лба набежавший пот. Не знаю, где именно я буду применять эту способность, но если однажды заведу дачу, то быстро стану королём огорода. Хотя проще выращивать любые овощи прямо здесь — Кулина только спасибо скажет.