Мы карабкались всё выше и выше, через лабиринт коридоров и винтовых лестниц. Я заметил, что «формула Полуночи» работала по-разному возле тронного зала и в заброшенном крыле. Возле большой очищенной зоны замок явно лучше контролировал свои помещения, закрывал и отпирал двери, возводил новые, регулярно перестраивал комнаты. Здесь же, не считая очищенной мастерской, Полночь едва ощущалась в своих стенах. Наверное, я окончательно вжился в роль её хозяина, поскольку это вызывало ощущение глубокого противоречия. Мой замок не должен был пребывать в полуразрушенном и полузаброшенном состоянии. Мой замок должен был жить. Жить, чтобы…
— Адель?
— Да.
— Ты говорила, что у тебя есть теория касательно функции Полуночи?
— Это. Так.
— И ты обещала поделиться, если я вернусь живым из похода к дракону?
— Это. Так.
— Так может…
— Ти-ше.
Адель вдруг застыла, и я застыл вместе с ней.
Когда-то помещение, где мы остановились, впечатляло. Размерами раза в два меньше тронного зала, зато богато украшенное цветной мозаикой на стенах и с окнами в изумительно красивых рамах. Только с момента «когда-то» прошли столетия. Что-то сохранилось благодаря магии замка, но большая часть мозаики осыпалась, а на месте одного окна красовалась дыра с неровными краями. Примерно такие же образовались в мастерской после нашей битвы с бывшим механиком, но там Полночь их отремонтировала. За дырой виднелся выход на плоский участок крыши — судя по всему, небольшой зал находился на вершине одной из башен, пусть и не самой высокой.
— Что такое? — шёпотом спросил я.
— Опас-ность.
Какое-то время назад я успел лично убедиться — с местными гаргульями шутки плохи. Рассказ Адель лишь подтвердил, что встреченные мной экземпляры не были какими-то особенными живчиками, каждая такая тварь стоила целого отряда опытных бойцов. Гаргульи только выглядели как неповоротливые и невероятно уродливые ожившие статуи, на деле они могли буквально уклониться от летящей пули и контратаковать со скоростью звука. Тем неприятней было видеть не одну, не две, а целых четыре отвратительных каменных рожи, что поворачивались в нашу сторону по ту сторону пока ещё целых окон. Быстрая проверка показала, что за спиной осталась шатающаяся винтовая лестница, не предназначенная ни для нормального боя, ни для нормального отступления.
Я медленно потащил Райнигун из кобуры и поправил на пальце магический перстень. Маловероятно, что конструкты с каменной оболочкой уязвимы к молнии, но в данный момент придётся использовать весь доступный арсенал.
— Адель?
— Да.
— Ты слышала про обратный закон ниндзя?
— Не слыша-ла.
— Суть в том, что если на героя нападает один сильный враг, то с ним приходится долго и упорно биться. А если таких же врагов много, то герой расправляется с ними без труда.
— Звучит нело-гично.
— Ну да, ну да, скажи это классическим восточным боевикам.
Гаргульи бросились на нас одновременно, сквозь два чудом уцелевших окна и проигнорировав уже существующую дыру в стене. Теперь-то, конечно, окна не уцелели. Я совершенно не по-джентльменски спрятался за Адель от дождя стеклянных осколков, а затем, используя её плечо как опору, быстро высадил в направлении тварей две серебряных пули. Первая начисто срезала одной из гаргулий кончик крыла, а вот вторая угодила ей же в переднюю лапу. Чудовище застыло, издав недоумённый хрип. Повреждённая конечность покрылась трещинами и начала осыпаться на пол.
Увы, оставшиеся трое и не думали тормозить, чтобы помочь товарищу. На Адель накинулась одна тварь, на меня — двое. Райнигун отправился в кобуру, я перехватил полэкс и отскочил в сторону, пытаясь впитать как можно больше лунного света, что щедро заливал поле боя. Краем глаза удалось уловить, как моя спутница встретила своего врага мощнейшим ударом ноги с разворота. Тот отлетел, врезавшись в потерявшего лапу сородича, но дальнейшая их судьба от меня ускользнула.
В одну секунду две гаргульи находились от меня на расстоянии пяти-шести метров, а в следующую уже оказались по обе стороны, выбрасывая вперёд страшные когти. Один удар я принял на левое плечо, закрытое василисковым плащом, и когти скользнули вниз, как по пластинчатой броне. Вторая тварь получила встречный удар полэксом и зашаталась, но равновесия не потеряла. Секунд десять мы в три тела кружили по залу с такой скоростью, на которую раньше я был способен только во второй стадии «Зверя». Не было времени задумываться о причинах, я не мог даже проверить, как там справляется Адель. Подгадав момент, когда одна из гаргулий вновь бросится вперёд, я врезался в неё защищённым плечом, отбрасывая сквозь разбитое окно. Она затормозила на плоскости крыши и попыталась встать, но я успел поднять левую руку и отдать мысленную команду.