И как-то так получалось, что для «Метаморфа», полученного от Кулины, места и времени особо не находилось. Может, я просто не хотел себе признаваться, что изменение собственного тела воспринималось странновато? С другой стороны, другие способности также предполагали определённые изменения тела, но их я не стремался. «Метаморф» пригождался для узких мест в Полуночи, плюс один раз я сделал себе зубы поострее для схватки со здоровенной змеёй. И вроде вполне достаточно, но меня смущало, что потенциал у способности был гораздо серьёзней. Мощнее «Зверя», универсальней «Вуали», страшнее многих встреченных мной чудовищ. Что может быть обиднее упущенного потенциала?
Я застыл на краю крохотной каменной площадки, откуда раскидывался вид на всю Полночь и её окрестности. Луна почти закончила путь по небу, низко нависнув над горизонтом, но её света всё ещё хватало, чтобы придать мне сил. В другой раз стоило бы задержаться, хорошенько всё запомнить, даже сделать зарисовки. В другой раз, но явно не сегодня. В логово Оррисса я вернусь позже, вооружённый до зубов, с заряженным револьвером и, возможно, не один. А сейчас настало время попробовать нечто совершенно новое — и надеяться, что оно сработает. Успех означал не только то, что я не погибну. Он буквально открывал новые горизонты.
Глубоко вздохнув, я призвал силу «Метаморфа», поднял руки над головой — и начал трансформировать их в большие кожистые крылья.
В школе я неплохо знал биологию, а также смотрел достаточно научно-популярных передач о птицах и летучих мышах. Для полноценного полёта требовались не только крылья, в нём участвовало всё тело, а иногда и внутренние органы. Так, например, у птиц в костях имеются специальные полости с воздухом, для лёгкости и дыхания во время полёта. У рукокрылых кожаная перепонка связывает передние и задние конечности, что обеспечивает высокую манёвренность в воздухе.
В общем, если бы я собирался взлететь, то мне понадобилось бы готовиться пару-тройку недель, чтобы в итоге целиком превратиться в гибрид человека и летучей мыши. Кажется, был у Бэтмена такой противник — «Мен-Бэт». Затем — тренировки, тренировки и тренировки, учиться управлять новым телом, вносить изменения на ходу и бесконечно пытаться снова, забыв про всё остальное. Я рассматривал это как один из способов достичь библиотеки, и отложил в долгий ящик — потребуется слишком много времени, пока напирают более насущные проблемы. Но сейчас ящик оказался слегка приоткрыт — ровно на те две-три минуты, пока разъярённый Оррисс не вырвется из люка последнего этажа башни.
Что если сделать ставку не на полёт, а только планирование? Этим делом занимались не только птицы да нетопыри, но и белки-летяги, шерстокрылы, некоторые ящерицы и лягушки. Для планирования, по-хорошему, тоже требовались тренировки и правильный дизайн тела, но в заметно меньшей степени, чем для полноценного полёта. При этом я хорошо осознавал, что оставлял за спиной летающего врага, который к тому же командовал отрядом летающих гаргулий. Ставка была на неожиданность — как только я окажусь на земле, смогу накинуть «Вуаль» и скрыться от погони. А там останется найти тихий уголок и уйти через зеркало в основной коридор.
Короче говоря, раз плюнуть. Только почему меня при этом слегка трясёт?
Грохот выбиваемых люков снизу слегка замедлился — кажется, Оррисс по дороге сообразил, что у меня могли остаться патроны в револьвере. Что если я решил устроить ему засаду, наставив Райнигун на единственное возможное место его появления? Не проще ли вызвать гаргулий снизу, чтобы те ударили меня в спину?
Я сглотнул и пару раз взмахнул получившейся конструкцией. Крылья ощущались… странно. Очень, очень странно, не вполне как полноценная рабочая часть тела. И всё же, сформированная перепонка послушно натягивалась, когда я поднимал то, что совсем недавно было руками, и даже стоя на краю я чувствовал на тонкой коже невидимые потоки воздуха.
Наверное, как-то так себя и ощущали первые изобретатели парашютов, вроде отважного Франца Райхельта, сиганувшего в своём «летающем костюме» с Эйфелевой башни. Хотел прославиться — и прославился, пусть и с нюансом. А мне-то что, разве что завтра искать место приземления чтобы собрать потерянную экипировку…