— Это как-то связано с ограблением их гостиничных номеров? — спросила Света.
Майор полез снова в папку.
— Дело в том, что не было никакого ограбления.
Девушки переглянулись.
— Как это не было?
Он положил перед ними ещё несколько фотографий, где Тимур с Сергеем были в компании каких-то женщин, но это уже был явно не Крым.
— Это Тайвань. А вот тут они на Кипре, — он выкладывал фото ещё и ещё, — а вот тут они в Доминикане. Пока непонятно, каким ветром их занесло в Крым и что они там делали, кроме того, что развлекали вас…
— Вы следили за нами?! — возмущённо воскликнула Светик.
Воронов посмотрел на неё и ответил:
— Не за вами. За ними.
Юля прикрыла лицо руками, потом отняла руки и спросила:
— Кто они? Террористы? Торговцы органами? Педофилы?
Воронов рассмеялся.
— Какая у вас бурная фантазия, Юлия Николаевна. Они всего лишь брачные аферисты.
— Кто? — ошарашено переспросила Светик.
Воронов, складывая фотографии обратно в папку, продолжил:
— Брачные аферисты. Но какие! Мирового масштаба. Они обманом вымогают деньги у богатеньких дамочек, да так, что сложно что-либо доказать. Касильяс очень умён.
— Кто? — теперь спросила Юля.
— Это настоящее имя Тимура Гайдарова — да, да, в чувстве юмора ему не откажешь. Знаете, как он однажды представился? Шерлок Уатсон! И выудил три миллиона у жены очень известного нашего политика.
— Рублей? — спросила Светик.
— Слава богу, рублей. Так вот. Настоящее его имя Филипп Икер Касильяс. Он на половину русский, на половину испанец. Мать у него русская, учитель русского языка, между прочим. Отец — бывший дипломат.
— Он говорит по-русски, как мы с вами…
— Он на многих языках говорит, как на своём родном.
Юля повернула голову в поисках официанта. Тот, заметив её, подошёл, и она попросила принести воды.
— Что вы ещё о нём знаете?
— У него прекрасное образование, закончил Сорбонну, где и познакомился с Сергеем Жуковым, сыном довольно известного в нашей стране спортсмена. Они спелись. Оба смазливые, женский пол не давал прохода, родительские деньги тратились налево и направо, но до поры до времени, пока обе семьи не перекрыли им этот “кислород”. Пришлось зарабатывать самим. Дипломы были выкинуты и забыты. Зачем они нужны, когда тебе приносят деньги на блюдечке за пару улыбок и всепожирающую страсть?
— Вы хотите сказать, что они альфонсы? Занимаются мужской проституцией? — чуть слышно спросила Юля.
— Я бы так не сказал. Они не мальчики по вызову, если вы об этом. Они сами выбирают себе объект. Так вот. Сначала по чуть-чуть, а потом их махинации стали изощрённее и там начали крутиться более внушительные суммы. Они втирались в доверие за пару щелчков, придумывая душераздирающие истории. Женщины сами несли деньги, обворовывая вечно занятых мужей или продавая квартиры, машины, в надежде на то, что деньги будут возвращены или что вообще было венцом их мечтаний — это свадьба с одним из них. Конечно же, ничего этого не происходило. Как только они получали деньги, их уже днём с огнём не сыщешь. У некоторых хватало смелости признаться мужьям или пойти заявить в полицию, но я уверен, что многие просто молчали, а наши казановы тем временем находили новую жертву. Касильяс ловко обходит закон, он знает все лазейки в семейных, уголовных и прочих кодексах и чувствует себя, как рыба в воде.
— Это просто ужасно то, что вы сейчас рассказываете. Не укладывается в голове, — призналась Светлана. — Они были нормальными парнями. Поверьте, мне попадались придурки, у меня на них нюх. А эти были милыми, обходительными, весёлыми, никогда не позволяли себе каких-то пошлостей. У меня был курортный роман с Сергеем и я не чувствовала ничего подозрительного. А Тимур так вообще…
Она замолчала.
— Ма-а-ам, — подал голос Артём, — я в туалет хочу…
Света встала, вытащила сына из кресла и повела в туалет.
— Насколько близко вы следили за нами? — спросила Юля, глядя в упор на майора.
— Настолько, что мы в курсе, что Касильяс вернул вам тридцать тысяч, которые вы ему принесли.
— Хорошо, что вы от нас хотите?
Майор внимательно посмотрел на девушку.
— Сотрудничества.
— То есть? — не поняла Юля.
— Видите ли, Касильяс тоже человек и тоже может совершать ошибки. Он почему-то изменил сам себе и своим правилам, действовал не по плану…
— Вот именно. Денег у нас нет, нет богатых родителей. Что ему с нас взять?
— А вот тут у меня есть три варианта. Первый, вы известный блогер. А это, как известно, весьма доходно.
— Я вас умоляю. Никаких денег я на своём канале не зарабатывала. Так что тут он в пролёте.
— Согласен. Тем более, что вы его закрыли, — Юля кивнула и поёжилась: “За мной продолжают следить до сих пор?”
— Тогда остаётся ещё два. Второй, вы выходите замуж, скажем так, не за бедного человека. Топ-менеджер известной газонефтяной компании. Очень даже неплохая для него цель.
— Но и тут его ждёт разочарование. У нас будет брачный контракт. В случае развода мне останется не очень много. Раз он миллионами ворочает, то тут… А по мелочи, как вы говорите, он не работает.
— А в случае смерти вашего мужа?
Юля замерла.
— Вы думаете, он может пойти на такое? Он не убийца, это точно.
— Вы так хорошо его знаете? Хотя, я тоже думаю, что он не пойдёт на убийство. Есть у него что-то против вас? Что-то, чем он может вас шантажировать?
Юля покачала головой.
— Вы уверены? Хотя, он меняет правила игры. И третий вариант.
— Какой же?
— Вы ему понравились.
Юля рассмеялась.
— Ну, уж тут точно “мимо кассы”. Не буду скрывать, мы испытывали симпатию друг к другу, но не больше. Между нами ничего было.
— Это как одно из предположений. Юлия Николаевна, вот моя визитка. Если он вдруг даст о себе знать — позвоните. Поймите, что вы можете быть втянуты в историю с плохим концом. Касильяс — опасный человек, а вы можете заставить его совершить ошибку и дать правосудию восторжествовать.
Внутри Юлии появилось неприятное ощущение, как будто её сейчас вырвет. Она сделала глоток воды.
— Видите ли, Вадим Петрович, сама мысль о доносительстве мне противна. Тем более на человека, который мне не сделал ничего плохого. Я не буду с вами, как вы говорите, сотрудничать. Ищите другие методы, у вашей организации большой опыт по этой части.
Глаза майора сузились и стали злыми, острыми, но он улыбнулся.
— Скажите, дорогая Юлия Николаевна, а ваш жених, ваш будущий муж в курсе ваших… приключений?
Юля наклонилась к нему и тихо прошептала:
— Если он узнает о моих приключениях, я вам только "спасибо" скажу.
Воронов допил свой кофе и, вставая, сказал:
— Ну что ж, очень жаль, что мы с вами не пришли к общему знаменателю. Но я вас предупредил, милая Юлия Николаевна. Всего хорошего.
Он взял свою папку и ушёл.
Светка тащила упирающегося Артёмку. Он хотел домой и не хотел больше рисовать.
— Артём, сейчас заберём Юлю и пойдём. Вон видишь, она сидит… Пошли, не вредничай, — но мальчишка ни в какую не хотел возвращаться за стол. Юля, заметив проблему подруги, позвала официанта, расплатилась и они вместе вышли на улицу.
— Что ты думаешь обо всём этом? — спросила Светика.
— Что, что… Что мы с тобой ещё легко отделались… А ты?
— Не знаю, мне кажется, они не сделали бы нам ничего плохого.
Светка рассмеялась.
— Ну, конечно, что с нас взять? Те несчастные тридцать тысяч? Они даже не хотели с ними связываться, вернули.
Девушки шли по улице, разговаривали, ели мороженое и не замечали, как за ними шёл человек, стараясь быть незамеченным. Когда они поймали такси, он тоже сел в машину и проследил за ними до самого дома.
— Я нашёл их. Да, всё в порядке. До связи, — отчитался он по телефону, потом уехал.
Филипп стоял, опершись на капот машины, напротив здания Измайловского ЗАГСа. Погода была замечательная. Солнце время от времени прикрывалось вдруг откуда-то набежавшим облачком и на минутку становилось чуть прохладнее. Конец августа в Москве всегда был началом осени. Касильяс наблюдал, как подъезжали машины с брачующимися. "Слово-то какое, — усмехнулся он. — Русский язык всё-таки своеобразный". Вспомнил, как когда-то услышал фразу, что, мол, "хорошее дело браком не назовут". Вот уж точно. Тут он полностью согласен.