«Ну всё, мне теперь везде будут чудиться геи?!»
Развернувшись, Алекс уходит так быстро, словно за ним сейчас кинутся по пятам. И неожиданно оказывается перед подсобкой – но не той, где они все оставляют верхнюю одежду и пьют чай, а ту, где хранится разный товар, в том числе и брак. И что-то заставляет Алекса заглянуть в эту подсобку и убедиться, все ли коробки на месте.
– В чём дело? – вырастает за спиной грозная тень. – Тебе здесь что-то нужно?
– Нет, Геннадий Алексеевич. Просто хотел проверить…
– Нечего тебе тут проверять. А если ищешь место, чтобы с кем-то пообжиматься…
Алекс оборачивается, и старший смены не успевает договорить, что хотел. Быть может, его останавливает увиденная улыбка.
– С кем-то? – переспрашивает Алекс. – Например? Может, сами не откажитесь составить мне компанию в уголке?
Переносица мужчины собирается складками, а сам он отшатывается назад:
– Ты мерзок.
– Да, от вас меня тоже блевать тянет.
Ничего. Ему нужно продержаться всего-то две недели. Это недолго. В школе было тяжелей, тогда впереди маячили ещё годы и годы, а каждый день начинался с пинаний его рюкзака всякими отморозками и отбирания денег, а перемены превращались в шоу глумлений и соревнования, кто прикольнётся над ним посмешней. Здесь же…
…ну подумаешь, отвращение.
Заметив, что народ устремился к раздевалке, Алекс расстроенно замирает у демонстрационного стенда с десятком мелких портативных колонок. Он собирался сегодня свалить раньше всех, но, похоже, не успел – не уследил за временем. И теперь остаётся только ждать, пока все не оденутся и не уйдут. Впрочем, даже если бы Алекс опередил их на пять минут, они бы всё равно догнали его у остановки, и ему бы всё равно пришлось выслушивать их остроумные замечания в ожидании маршрутки.
Нет, уйти попозже – так будет даже лучше.
Делая вид, что проверяет крепления товара, Алекс невольно слушает разговоры сдающих кассы девушек. Кажется, вчера первая смена опять чего-то недосчиталась – и на этот раз вовсе не из числа брака, пропали товары прямо со стендов. И Алексу даже оборачиваться не надо, чтобы почувствовать воткнувшиеся в спину взгляды. Но через некоторое время и кассирши скрываются в раздевалке.
Чувствуя себя очень странно, прекрасно представляя, о чём сейчас говорят там, за дверью подсобки, Алекс проходится мимо стеллажей. И у него возникает странное желание: взять и правда что-то украсть. В конце концов, если его уже и так считают вором, то какая разница? А что, «вор и гей» – прямо-таки комбо для общественного порицания.
Взгляд падает на блестящую цепь, обвившую ручки стеклянных дверей, потом проходится по рекламным стендам снаружи… и задерживается на одном, ярко-красном. Светящемся слишком ярко для его серого настроения, а потому раздражающем неимоверно.
«Нет, всё-таки завтра точно попробую улизнуть пораньше, и не на пять минут, а на полчаса. Всё равно не уволят…»
Наконец-то зайдя в раздевалку, Алекс вытаскивает из своего шкафчика весеннее пальто. Суёт руки в карманы, проверяя, не украли ли оставленный там телефон (носить сотовый с собой в торговом зале запрещено) и вдруг чувствует слабый удар по колену. Это что-то, провалившееся в подкладку. Дырка в кармане обнаруживается почти сразу. Продавив мелочь вверх в её направлении, Алекс с удивлением обнаруживает флешку в виде перчатки Таноса, той самой из вселенной Марвел… разве им не завезли такие полгода назад? В честь премьеры «Войны Бесконечности»?
Алекс сжимает флешку в кулаке и поднимает взгляд к камере под потолком. Её установили на этой неделе… вот только красный огонёк мигает прямо над его шкафчиком и смотрит в сторону уличной двери – и тот, кто подбросил ему эту хрень, скорее всего попал в слепую зону вместе с входом из торгового зала.
Нет, не то чтобы флешка не нравится Алексу. Даже очень. Но всё же он предпочёл бы купить её, чем получить настолько сомнительный подарок.
«А что, если меня уже ждут на улице? Чтобы взять с поличным?»
Сначала подобная мысль вызывает смешок, но уже через пару секунд Алекс опасливо оглядывается на тяжёлую входную дверь. И чувствуя, как вспотели ладони, достаёт телефон:
– Дмитрий Всеволодович? Добрый вечер…
Глава 13. Уверен?
****
– И cколько онa стоит?
– Полторы тысячи.
– Всeго-то?
Cкептицизм Дмитрия Всеволодовича понять нетрудно. И даже обидно немного, что подкинули такую мелочь – но с другой стороны, никакиx пакетов и сумок Aлекс с собой не носит, а в подкладке пальто незаметно поместится разве что флешка. Вопрос в другом – зачем это сделали? Сначала он испугался, что за уличной дверью притаились менты… но пока ждал владельца магазина, задумался: откуда полиции знать, кого именно караулить? Если только им кто-то не сообщил. Kто-то, подсунувший ему эту перчатку Бесконечности.
Hо разве это не бред? Ведь сделав нечто подобное, настоящий преступник лишь выдаст себя.
К сожалению, к тому моменту, как Алекс понял это, он уже позвонил Дмитрию Всеволодовичу. А вот они сидят в большом чёрном джипе, мужчина крутит флешку и задумчиво пришлёпывает губами, а Алекс ругает себя, что зря побеспокоил начальство.
– Получается, ты опять остался последним? – через некоторое время рассеянно спрашивает директор.
Алекс только пожимает плечами:
– Tак вышло.
– Кто оставил тебе ключи?
– Лежали на столе…
Он вытаскивает связку из кармана, но мужчина лишь бросает на неё равнодушный взгляд и отворачивается к окну.
– Может, я слишком полагаюсь на всю эту технику? – бормочет тихо. – И стоит нанять обычного сторожа?
Вероятно, директор не ждёт ответа, так что Алекс сохраняет молчание. Только косится на бритый затылок водителя на переднем сидении.
– Ладно, – наконец резко выдыхает директор и снова поворачивается к нему. – Ты проголодался? Я как раз собирался заглянуть в одно место… Составишь компанию?
«Э-э-э?»
Алекс чувствует сильнейшее желание отказаться. Эта машина, этот бритоголовый водитель… и этот солидный мужчина в шерстяном пальто, стоимость которого явно превышает полугодичную зарплату обычного продавца-консультанта – всё это словно из другого мира. И даже просто сидеть на просторном кожаном сидении, вдыхая тонкий аромат какого-то изысканного одеколона, смешавшегося с насыщенно-чайным коньячным освежителем воздуха – очень странно и непривычно. Собственное недавно купленное, но дешевое пальто, кажется куском мусора, залетевшим на обочину чьей-то шикарной жизни.
Да, проще всего сбежать. Опять. Как он всегда это делал, сталкиваясь с чем-то новым.
Но чем ему заняться дома? Бесконечно обновлять страничку форума, зная, что Макс всё-равно не напишет? Мама ушла в рейс и даже не узнает, если Алекс задержится, а значит… почему бы и нет? К тому же, ему не впервой позволять другому мужчине приглашать себя на ужин.
«Дмитрий – не гей. Ему, наверное, просто стало жаль меня… И я правда жалок, если позволяю себя жалеть.»
– Александр?
– А… кхм… спасибо за приглашение… если вы не против, я не откажусь.
– Вот и отлично. Виталий, в Пассаж.
«Пассаж» – ресторан, к которому Алекс и не приближался то никогда. Достаточно взглянуть на шикарные тачки, обычно забивающие огромную стоянку перед этим местом, чтобы догадаться – цены там не для обычных смертных. Может где-нибудь в столице есть рестораны и подороже, но в Ярославле «Пассаж» – самое элитное заведение. И вот когда джип подъезжает к сверкающему зданию, а водитель выходит из авто, чтобы открыть перед Дмитрием Всеволодовичем дверь, ноги Алекса не сразу соглашаются подчиниться. И всё ещё ощущаются как чужие, когда он идёт к ярко освещённому крыльцу, блестящему, словно отлитому из бронзы.
Мужчина во фраке, чем-то напомнившим военный мундир со страниц учебника по истории, бросает на Алекса оценивающий взгляд, но выражение его лица остаётся дежурно-вежливым, даже когда он с полупоклоном открывает тяжёлые двери.