Я подумала, что ворота в ромашечку должны разозлить новоиспечённого начальника на шахте.
Для поддержки я позвала с собой подругу Машу, художницу, между прочим, и весьма решительную особу.
Но когда мы подошли к месту назначения, неожиданно Маша испугалась. Она отказалась вместе со мной разрисовывать забор.
В этот момент я тоже почувствовала страх, что если прохожие заинтересуются, что это я делаю, или даже сам Негодяй появится.
Но у меня был слишком сильный запал и желание, чтобы отказываться от своего намерения.
- Как хочешь, - говорю Маше, - но я доведу дело до конца. Сама разрисую.
Я решительно направилась к воротам Негодяя, достала кисти открыла краску, и начала рисовать большие белые ромашки на зелёных воротах.
Боковым зрением, вижу - Маша стоит в конце улицы, не уходит, следит за моими действиями. Теперь то, что она спасовала придало мне храбрости.
Рисую я, значит, большие белые ромашки, но ворота тоже большие. Чувствую понадобиться мне немало времени, чтобы все ворота разрисовать. А работаю среди бела дня. Вот-вот прохожие появятся. Соображаю на ходу, что говорить, если что.
Не зря я соображала, прохожий таки появился. Да не просто прохожий, а почти сосед Негодяя.
Надвигаю кепку с козырьком на лоб и беру инициативу в свои руки.
- Представляете, - говорю прохожему, когда он со мной поравнялся, - какой странный вкус у человека! Заказал забор ромашечками разрисовать. А вроде бы взрослый мужчина.
Прохожий улыбается и идёт своей дорогой, и заходит в калитку через дом от Негодяя.
- Валера любил шуточки с соседями шутить, может поэтому и прокатило, - думаю я и продолжаю разрисовывать забор.
- Хорошая версия получилась, - похвалила я себя. Но больше она мне не пригодилась. Мимо никто не проходил и я закончила рисование. Осталась очень довольна видом множества больших ромашечек на воротах Негодяя. Вкинула в почтовый ящик большое письмо с секс комиксами и дарственной надписью Валере и пошла своей дорогой.
В конце улицы меня дожидалась Маша. В её взгляде было нечто похожее на уважение. Ну, или я так это истолковала.
- Слыхала, как я с соседом пообщалась и отвела от себя подозрения? – спросила я подругу.
- Нет, - сказала Маша.
- Эх, ты. - Я ей похвасталась, и удовлетворённая отправилась праздновать с подругой свою месть.
Но это ещё не всё, большую часть удовольствия от мести составляет реакция того, кому мстили.
Через время раздался звонок, Негодяй погрел мою душу своими возмущениями с нотками восторга:
- Ромашечки это твоя работа? Что ты наговорила соседу? И книжечка про секс тоже твоя? Валера возмущался недолго, через несколько минут он уже смеялся вместе со мной. Наверное, Негодяй любил розыгрыши. И, похоже, всерьёз мою месть не воспринимал.
А я вскоре так сильно влюбилась в Немногословного и до фанатизма «ударилась в буддизм», что перестала интересоваться местью.
Примечание: подробнее узнать о том, как проходил эгоистичный ретрит можно в повести "Школа эгоизма"
Автор приостановил выкладку новых эпизодов