— Ну, может, кому и известно, — согласился Чеснок. — Бог им судья. В общем, бились они, бились и победили в конце северяне. И присоединили к себе Юг — не дураки авось. А негров освободили.
— Какая романтическая история. И что же стало с бедными неграми?
— Известно что, негры с Нового Орлеана в Нью-Йорк переехали.
— Зачем?
— Как зачем, чтобы на фабриках работать. И чтобы северяне-фабриканты начали на них денежки зарабатывать.
— Ну и как? Получилось?
— Куда там, — усмехнулся Чеснок, — негры, они, конечно же, негры, но не совсем уж и дураки. Они все стали безработными, кому охота на фабрике горбатить. Стали получать пособие. Наркотиками приторговывать. Забросили свои дурацкие блюзы со степами и изобрели себе брэк-данс, хип-хоп и рэп. В общем, стали счастливы.
— Какая удивительная трактовка учебника, — сказал учитель и потёр очки, — вот хоть месяц я буду учебник читать, никогда к таким выводам не пришёл бы.
— А что же здесь такого удивительного? — насторожился Чеснок.
— Да нет там, в учебнике, ни про наркотики, ни про рэп, ни про блюз. Где вы всё это вычитали, любопытно узнать?
— В газетах, — ответил Рокко.
— А где вы такие газеты берёте?
— Да в порту. Там разные баре перед посадкой на пароход старые газеты выкидывают, а новые покупают. Вот я старые газеты беру и читаю.
— Ну, что ж, — подвёл итог учитель, — сегодня у нас был урок исторического мышления. И если я вашему дружку поставил пять, то вам мне совесть не позволяет поставить оценку ниже тройки.
— Тройки? — возмутился Рокко. — Что такое, какой ещё тройки?
В классе прошелестел ропот недовольства.
— Ладно-ладно, — улыбнулся учитель, — под давлением общественности и учитывая вашу сострадательность к несчастным неграм, поставлю вам четыре.
— Другое дело, — удовлетворённо улыбнулся Чеснок и сел на своё место.
После уроков вся банда собралась на рынке. У всех аж дух перехватило от скопления шумного, подпитого и денежного лоха.
— Ох-ох, сколько денег пьяных ходит кругом, — сказал Чеснок, — Буратино, если мы здесь не сядем играть, то всю жизнь потом будем жалеть.
— Знаю, — коротко бросил Пиноккио и пошёл среди толпы, выискивая полицейских.
Он нашёл двух сотрудников правоохранительных органов у лотков с мясом. Буратино знал одного из них. Это был тот самый толстый полицейский, который за один сольдо освободил Пиноккио от преследований Паджеро и его дружков. На сей раз полицейский не ел слив, так как потреблял груши. Груши были большие, сочные. И чтобы не капать на мундир, толстяк стоял в полупоклоне, но всё равно грушевый сок попадал на форму, что очень сильно расстраивало полицейского. Он на время останавливался, вытирал пятна на мундире рукавом и приступал к поеданию плодов снова. Второй полицейский не ел груш, он сидел на прилавке, слегка покачивая ногами, и пытался убить хоть одну муху дубинкой. Но делал он это довольно лениво, и по сему мухи кружили вокруг мяса весьма даже невредимые.
Некоторое время Буратино стоял невдалеке, наблюдая за полицейскими, собирался с духом. И после третьей груши, съеденной на его глазах, решился:
— Здравствуйте, синьоры полицейские, — вежливо поздоровался он, подходя к ним.
Оба полицейских оторвались от своих дел и неодобрительно посмотрели на мальчика. Посмотрели, но ничего не произнесли в ответ.
— Здравствуйте, синьоры полицейские, — уже громче сказал Пиноккио, подумав, что эти двое его не расслышали.
— Чего тебе? — спросил толстяк.
— Дубинкой по башке хочет, — ответил за Буратино неудачливый мухобой.
— Нет, синьоры, дубинкой я не хочу.
— Тогда что тебе нужно?
— Да так, ничего особенного, просто пришёл поздороваться.
— Поздороваться? — переспросил толстый полицейский. — А чего тебе с нами здороваться, мы что, знакомы что ли?
— Мы, наверное, даже друзья? — засмеялся мухоненавистник, — просто мы с тобой Пьетро, забыли, что у нас есть такой носатый дружок.
— А вот вы меня как-то из беды выручали, — обратился Буратино к пожирателю груш, — не помните?
— Выручать людей из беды — это наша святая обязанность, — важно сказал толстый, — для этого мы тут и поставлены.
«А я-то думал, вас тут поставили груши жрать да мух давить» — про себя усмехнулся Буратино, но сказал совсем другое:
— А знаете, синьоры полицейские, мы с ребятами в порту в напёрстки играли и случайно нашли два сольдо.
— Так, — сказал толстый, отбросив огрызок груши и вытирая руки об мундир, — где нашли?