— Деньги, конечно, жалко, — сказал Буратино, — не на халяву же достались, но дело не в них. Вы уж подумайте, синьор Говорящий Сверчок, как мне этого жлоба урезонить? Хотя деньги всё-таки жалко.
— Запомни одну фразу, её повторял Потёмкин-Таврический: «Деньги — вздор, люди — всё. Деньги наживёшь, были бы только идеи, силы и коллектив». А сейчас беги и уболтай тётку Джульетту.
И вот Буратино бежал, бежал парень и несли его крылья силы и желание горы своротить. Ещё не добежав до дома синьоры Джульетты, Буратино увидел кучкующихся спозаранку страждущих. Сегодня их было немало. Да и понятно, утро было воскресное. От субботних возлияний у бедолаг остался только злой дух от всего тела, головная боль, да дыры в карманах и прочих частях туалета. Страждущие лениво суетились и, подобно волкам, сбивались в стайки по трое. А наиболее неимущие организовывали стаи и побольше.
Тётка Джульетта руководила всем этим броуновским движением из-за забора:
— А ну отойди от забора, скотина безрогая. Как забор починить вас нету, а как виснуть — вы тута. Денег должен мне уже две недели, а ещё на заборе виснешь. А мне его потом чини, заборов на вас, забулдыг, не напасёшься.
— Джульетта, да не лайся ты так, — ласково заискивала перед самогонщицей «безрогая скотина», — налей грамм сто, я и уйду. Неужто мне по заборам висеть удовольствие? А насчёт долга не беспокойся — отдам, я ведь всегда отдавал, ты же знаешь.
— Сначала старые долги отдай, а потом о ста граммах поговорим, — закончила разговор Джульетта.
Тут к ней подобрался другой страждущий. Он нёс в руках пиджак:
— Вот, Джульетта, возьми пиджак в залог.
— А у меня пугала в огороде нету, куда я твой пиджак приспособлю?
— Какое ещё пугало, — обижался страдалец, — пиджак ещё новый совсем, только в позапрошлом годе купленный.
— Позапрошлом годе? — недоверчиво спросила Джульетта, беря пиджак и рассматривая его. — А рукав весь в блевотине.
— В какой ещё блевотине? — возмутился хозяин пиджака. — Это я случайно локоть в подливку поставил.
— Да? — не очень-то верила Джульетта. — Что-то твоя подливка на блевотину смахивает, да и воняет так же.
— Сама ты воняешь, — окончательно обиделся страдалец и тут же, спохватившись, добавил: — Ну, так что, берёшь?
— Ладно, — согласилась торговка, — дам тебе одну бутылку.
Как только сделка была совершена, на счастливого обладателя эликсира накинулись менее счастливые, они всячески заискивали перед ним, выклянчивая хотя бы глоток.
«Да, — самому себе сказал Буратино, — дело-то и впрямь прибыльное. Вон как люди по зелью убиваются. На всё за него готовы». Размышляя таким образом, наш герой подошёл к забору и произнёс со всей вежливостью, на которую был способен:
— Здравствуйте, досточтимая синьора Джульетта, вы сегодня прекрасно выглядите.
Эта фраза привела торговку в замешательство, ещё более её смутил тон. И обычно бойкая на язык тётка невнятно пробормотала:
— Ты это… не очень-то тут… А то ишь… умный больно.
— Вижу, торговля у вас идёт, — продолжал Пиноккио, с любопытством наблюдая трагический конец бутылки в грязных лапах и липких губах бедолаг.
— Ты чего здесь рыскаешь? — пришла в себя Джульетта и почувствовала какой-то подвох. — Чего выискиваешь? Вот сынов позову, они тебе боки намнут.
— Не думаю, синьора, что вы такая дура, вы — женщина умная. Деловая, а посему дальновидная, — продолжал льстить Пиноккио, — и поэтому, прежде чем сынов звать, вы, наверное, захотите меня выслушать. Я ведь пришёл сделать вам предложение.
— Ой! Предложение? Мне? Порядочной женщине? — синьора Джульетта засмеялась. — Хлипкий ты какой-то, предложения мне делать. Мне бы кого покрепче, чтобы в плечах пошире, — она мечтательно улыбнулась, — чтобы обхватил и аж дух перехватило.
Буратино вовсе не имел ничего такого в виду, но он был мальчиком сообразительным и, чувствуя, что задел женщину за живое, продолжал с долей разочарования:
— А жаль, синьора, вы такая аппетитная женщина.
Эти слова опять польстили торговке, тем более что такого ей никто в жизни не говорил. И, расчувствовавшись, она была уже готова согласиться с предложением мальчика, но, видя это, Пиноккио её опередил:
— Нет, так нет, забудем это. Тогда я предлагаю начать со мной бизнес.
— Какой ещё бизнес? — спросила Джульетта, и всё её романтическое настроение тут же улетучилось.
— Общее дело.
— Какое ещё дело?
— Дело простое, будем вместе производить выпивку, вместе её продавать, а денежки делить поровну, — объяснил Пиноккио.