— Итан, — произнесла я, подавляя сильное желание бросить все и убежать из комнаты, и, клянусь, если бы парень не стоял в дверях, точно так и сделала. — Я пойду с тобой на концерт.
— Дура… — прошипела Кати, отворачиваясь, а я быстро перевела взгляд на нее, игнорируя довольное выражение лица Харрисона, и сказала:
— И с тобой я сегодня съезжу на встречу, Катаржина. Раз тебе так хочется поскорее меня спихнуть в руки тому, кто добивался… — я запнулась, почувствовав, что при Итане лучше не говорить ничего о наших встречах с Йоакимом, и когда я покосилась на него, то поняла — вовремя сдержалась. Харрисон, всеми силами скрывая недовольство и разочарование, скользнул взглядом по моему лицу и вышел, громко хлопнув дверью.
— А я говорила, что он чокнутый, — в ответ на мой тяжелый вздох проговорила Алисия. — Если Итан посчитал девчонку своей, то сомнений у него в собственной правоте уже не возникнет. Просто, как белый день. У него всегда так.
— Ну и парней ты себе находишь, моя хорошая, — съязвила Кати, а я отрезала, выхватывая из ее рук свою куртку:
— Он не мой парень, и я его не искала.
***
Ночь обещала быть длинной. Я остыла, как только мы встретились с Левеном в баре отеля. Для меня оказалось неожиданностью собственная реакция на давно забытого приятеля. Мы крепко обнялись и, горячо перебивая друг друга, принялись спрашивать о делах, а после весело обсуждали внезапный приезд Катаржины. Только там выяснилось, что Кати сдала все свои зачеты и контрольные, потому прежде чем укатить на период каникул в Прагу, решила сделать мне сюрприз. После, созвонившись с Джоном, она узнала дату их выступления в Лондоне и таким образом выбрала более удобное время для приезда.
Левен ни словом не обмолвился о Йоакиме, только что-то рассказывал о Джоуи, и это наверняка был новый участник коллектива, а я нервно ерзала на месте до тех пор, пока парень не ушел по делам.
— У них выдалась целая неделя отдыха, — объяснила мне Катаржина, когда мы сидели за барной стойкой, потягивая немыслимые коктейли. Немыслимые для меня — я катастрофически быстро пьянела, хотя напитки были безалкогольными, но подруга пронесла в сумочке кое-что горячительное и периодически подливала это в мой бокал. Благо, на следующий день у меня не было занятий, иначе могла бы повторить состояние Алисии. — Кстати, расскажи-ка мне об этом парне, — вдруг напомнила подруга, и я покосилась на нее, недовольно наморщив нос.
— Перестань, — отмахнулась я. — Сама знаешь, что это несерьезно.
— Нет, — удивила меня подруга, заупрямившись, и я взглянула на нее пристальнее, пытаясь отыскать признаки веселости, но Катаржина была крайне серьезна. — Я… не могу объяснить… — она стала до жути странной. — Это, знаешь, как если бы кто-то уводил у меня из-под носа любовь всей моей жизни.
Я покачала головой.
— О чем ты говоришь?
— О том, что этот ваш Итан… Он другой какой-то.
— Да просто не англичанин, вот и отличается от всех! — воскликнув, возразила я. — Меня тоже не сразу приняли. Я чувствовала себя «белой вороной». И очень долго, кстати. Только в последние месяцы более или менее «прижилась». Так что это все ерунда.
— Нет.
— Да что ты заладила? — меня подбросило на месте от накатившего раздражения. — Глупости! Просто глупости!
Взгляд Кати был более чем красноречив, потому я, умолкнув от своей неизвестно откуда взявшейся горячности, шумно сглотнула и отвернулась. Глядя в бокал с цитрусовым напитком, я теребила пальцами салфетку, когда услышала:
— Я буду только счастлива, если этот парень станет единственным для тебя. Но ты ведь и сама понимаешь, кто тебе нужен на самом деле.
— Кати, — выдавила я, пряча глаза. — Просто прекрати говорить о нем. О них двоих. Я не желаю слушать…
Но Катаржина решила добить меня, сказав:
— Ни о Ларссоне, ни об этом Итане ты не знаешь абсолютно ничего. Как можно любить, не интересуясь человеком?
Я подалась к подруге, не скрывая своей обиды, и спросила:
— Зачем ты приехала? Все распланировано на мой счет?
Подруга отвернулась, в три глотка выпила свой коктейль, а после пробормотала:
— Кто б мою жизнь распланировал. После смерти бабули я не знаю, куда себя сунуть, — и выпалила мне в лицо: — Тошно, Миа. От всего тошно. Пусть бы ты была счастливой…
Я не стала отвечать, все еще переваривая сказанное Катаржиной. Она изменилась, это очевидно. Я не была готова к такому внезапному фатализму в ее репликах, словно она заранее программировала меня на определенный выбор, а сама — в омут с головой. Только вот омут тот казался мне страшным и опасным. Кати пугала меня, очень пугала.
***
Моя голова шла кругом от крепких коктейлей, а голос щебечущей рядом подруги звучал словно издалека.
Откуда-то доносилась оглушительно громкая музыка. Или мне лишь казалось, что она так грохочет. В любом случае, стало немного дурно, и я попросила Кати отвести меня в уборную. Но кто-то другой подхватил мое ослабшее тело подмышки, когда я попыталась сползти с высокого стула. Ноги затекли и мне пришлось потоптаться на месте, разминая их, прежде чем я вскинула глаза на оказавшегося поблизости спасителя. Слова благодарности застряли в моей глотке стоило только встретиться с взглядом ясных и хитрых, словно кошачьих, глаз. Я держалась за предплечья парня, а внутри все завязалось в смертельный узел, от того как он глядел на меня в ответ, как изучал, ласково улыбаясь.
— Йоаким? — выдавила я, но таким ужасающе севшим голосом, что тут же кашлянула.
— Джоуи… — будто машинально исправил меня парень и добавил: — Да, Миа, кажется, тебе нужно передохнуть, — рассмеялся Ларссон. — Я подсчитал количество выпитых тобой коктейлей, ты явно превысила норму, — и прищурился. — Тебе ведь есть восемнадцать, а то придется позвонить твоим родителям?
Я все еще не могла принять тот факт, что это он, потому не переставала пялиться на него во все глаза, а Йоаким от этого невероятно веселился.
Он был другим. Совершенно другим. Его светлые волосы ниспадали на широкие плечи мелкими кудрями, созданными за счет химической завивки, а челка придавала миловидному лицу мягкости и некоторой невинности, однако сияющий взгляд говорил отнюдь не о наивной натуре парня. Все это было иллюзией, а правдой казалась его чуть насмешливая улыбка, по-доброму насмешливая, и я не могла поверить, что Ларссон так изменился, стал настоящим мужчиной.
Он, кажется, повел меня к выходу — сама не поняла, когда успела дать на то свое согласие — но притормозил и бросил через плечо:
— Кати, еще увидимся!
«Что? Почему он так сказал?»
— Куда мы? Откуда ты здесь? — стала задавать я вопросы, сквозь дымку в голове прикинув, что это может быть сном, ведь мое состояние никак не назовешь адекватным. — Прости, — добавила я и потерла переносицу: — Я вообще не пью. Просто тут Кати… так все сложилось…
— Миа, ты мне совсем не доверяешь? — услышала я приглушенный смешок Ларссона. — Я знаю, какая ты. Просто отвезу тебя в общежитие.
Мне отчего-то стало горько. Наверняка я не понравилась Йоакиму в таком виде.
— Все хорошо, правда, — проговорил он с напором, когда по моему лицу понял, каково мне сейчас.
— Да… — кивнула я и вскинула на него глаза, нелепо улыбнувшись.
Сердце заходилось от вида этого статного высокого парня, который без преувеличения выглядел невероятно привлекательно. Да, конечно, доля алкоголя в моей крови придавала ему еще большей соблазнительности. Но что тут скрывать, я чувствовала по себе — если не унесу ноги, то сделаю все, что попросит Йоаким. Даже то, чего не попросит. Мне нужно бежать. Пусть это и глупо, но… так надо.
— Джоуи! Джоуи, ты куда намылился? — кто-то громко закричал у нас за спиной, когда мы уже оказались на улице. Ларссон, остановившись, сжал мои плечи и уставился в лицо пристальным взглядом, словно хотел загипнотизировать. — Миа, пожалуйста, — сказал он, понизив голос, — просто дождись меня. Я прошу. Ладно?