— Что ты имеешь в виду?
— Даже я слышала о его репутации, — сказала ее мама, скрестив руки на груди. — Его никогда не видели с одной и той же женщиной дважды, по крайней мере, так говорят.
— Я думаю, что это небольшое преувеличение.
— Леди Тарли сказала, что он поцеловал тебя на каком-то балу, а затем сделал предложение, чтобы спасти твою репутацию, — сказала ее мама, устремив на нее проницательный взгляд, под которым Софи изо всех сил старалась не ерзать. — Я все время спрашиваю себя, зачем сыну герцога делать предложение дочери модистки? Такие, как он, не женятся на таких девушках, как ты — они используют их и отбрасывают в сторону, как будто они ничего не значат.
Софи слишком хорошо знала, как на ее смотрят джентльмены высшего света. В конце концов, она достаточно хорошо исполняла обязанности компаньонки, пока жила с Дианой и ее семьей.
— И все же мы помолвлены, — упрямо сказала она. Взгляд ее матери опустился на талию Софи, и она подавила желание обхватить себя руками, защищаясь.
— Я не опозорена.
— Я не единственная, кому интересно, как ты заманила его в ловушку, — сказала ее мама, пожав плечами, и Софи сузила глаза, когда ее посетило темное подозрение.
— Ты читала светские газеты?
У ее мамы хватило порядочности выглядеть слегка пристыженной.
Софи усмехнулась.
— Все это чушь собачья, что бы они ни говорили. Если хочешь знать, вдовствующая герцогиня настояла, чтобы лорд Клейтон вел себя как джентльмен и поступил благородно. Это было не совсем правдой — вдовствующая герцогиня стала явно менее заинтересована, когда узнала о происхождении Софи, но Софи не думала, что признание в том, что Джек сделал предложение просто для того, чтобы позлить своего брата, поможет ее делу. Почему-то она сомневалась, что ее мать успокоится от такого легкомыслия.
— Кроме того, — поспешно добавила она, стремясь перевести разговор перевести в другое русло, — какое это имеет значение? Мы поженимся, и как только я стану женой лорда Клейтона, я попрошу его купить тебе дом.
— Я не позволю, чтобы ты просила милостыню в свою первую брачную ночь, — в ужасе сказала ее мама. — Ты выходишь замуж не по этому.
Воцарилась ужасная, леденящая душу тишина.
— Я… — Софи нервно облизнула губы. — На самом деле, именно поэтому я выхожу замуж.
Ее мама продолжала ошеломленно смотреть на нее, не веря своим ушам, и Софи поспешила успокоить ее.
— Я знаю, что этот дом уже продан, потому что нужно было немедленно расплатиться с кредиторами папы, и мне жаль, что я не смогла помочь тебе раньше, но я уверена, что мы могли бы найти другой такой же хороший.
— Меня плевать на дом! Это не… Софи, о чем ты только думала? Я не возьму ни пенни из денег его светлости, — жестко сказала ее мать. — Ни сейчас, ни когда-либо.
— Почему бы и нет? Он достаточно богат, и я даже не думаю, что он будет возражать. Многие люди вступают в брак по практическим соображениям. — Софи начала чувствовать раздражение. — Мама, я сделала это намеренно. Это было сделано для того, чтобы спасти нас! Так что тебе не обязательно отказываться от всего из-за того, что сделал папа! Я не могу поверить, что твоя гордость может помешать тебе сделать то, что лучше для детей.
Это были неправильные слова. Мать выпрямилась, и Софи увидела в ней проницательную деловую женщину, которая сумела построить свой швейный бизнес, пока под ее началом не оказалась целая команда девушек, шьющих платья для высокородных дам.
— Я справлюсь. Я всегда так делаю.
Это были гордые слова, произнесенные смело, но Софи знала, что ее мама уже не та молодая женщина, какой она была, когда впервые открыла свой собственный магазин, и у нее ухудшилось зрение из-за того, что она годами щурилась над крошечными стежками при тусклом освещении. Если она захочет восстановить свой бизнес, ей понадобится помощь.
Ей понадобится Софи.
И Софи знала это, когда обратилась к Диане за помощью. Она видела, как сложится ее будущее. Если она переедет в Норвич со своей семьей, все ее мечты, планы или надежды, которые она хотела осуществить будут принесены в жертву. Ее умение обращаться с иглой слишком ценно, чтобы тратить его впустую.
Выйти замуж за аристократа — хотя и пугающее, безумное и невероятное решение — не был полностью бескорыстным поступком, как она притворялась. Это был эгоистичный способ взять контроль в свои руки.
Гнев вспыхнул в ее груди, заглушая чувство вины.
— Ты ведешь себя глупо. Почему я не могу сыграть с аристократией в их собственную игру? — вызывающе сказала Софи, уперев руки в бока.