— Правильно, поэтому не смей даже смотреть в его сторону. Тебе запрещено смотреть на него.
— У тебя проблемы. — Рэт окидывает меня взглядом, рассматривая мой наряд, который выбрала Джулия. — У тебя планы на вечер?
Я киваю и принимаю решение не бриться. В этом нет необходимости, потому что мне наплевать на предстоящее свидание.
С пустым стаканом в руке я протискиваюсь мимо Рэта и направляюсь к бару, мой друг следует за мной.
— Сегодня у меня свидание, назначенное твоей сестрой.
— Серьезно? — Мне хочется развернуться и расквасить Рэту нос, из-за прозвучавшего возбуждения в его голосе. — Ты ходишь на свидания? Узнал свой цвет?
— Да.
Звук открываемой бутылки виски — музыка для моих ушей.
— Что ж, какой ты цвет? Синий или зеленый, да?
Я наливаю виски в два стакана.
— Нет, красный.
Когда я протягиваю Рэту стакан, он странно смотрит на меня.
— Красный? Как, черт возьми, ты умудрился стать красным?
Я пожимаю плечами.
— Не знаю, возможно, потому что после первых пятнадцати вопросов я от балды заполнял анкету. Ты был там, мы пытались составить схему.
— О, точно. — Он поморщился. — Черт, я не подумал о том, что это может испортить результаты твоего теста. Ты совершенно точно не красный, чувак. Черт, Джулии, наверное, сложно с тобой.
— Я вполне могу быть красным, — отвечаю я, делая глоток виски, не имея понятия, что означает «красный», потому что не нашел времени просмотреть брошюру.
И прежде чем вы подумаете, что я — козел, раз меня не волнует программа, позвольте объяснить. Я знаю, что программа Джулии невероятна, но, учитывая то, как я отношусь к Джулии, она совершенно лишняя. Для меня.
— Ты не красный. Ты слишком заботливый.
— Если бы я был, как ты говоришь, заботливым, разве стал бы пить перед свиданием? — Делаю еще один глоток.
— Это странно. Почему ты пьешь?
Потому что твоя сестра думает, что я хочу встречаться с незнакомыми женщинами, и не поняла ни одного сигнала, которые я ей подавал.
— Потому что мне похуй, — отвечаю я, разводя руками. — Я сейчас придерживаюсь позиции, что мне все по барабану, и пытаюсь понять, к чему это приведет.
— Вероятнее всего, тебе в очередной раз отвесят пощечину и плеснут вином в лицо.
Я застонал.
— Какого хрена я вообще что-то рассказываю Роарку?
Смеясь, Рэт говорит:
— И, чувак, драконы существовали.
— Заткнись нахрен. — Провожу рукой по лицу, пока Рэт продолжает смеяться. — В этом виновата твоя сестра.
— Эй, это был промах, точь-в-точь как те промахи, которые ты постоянно совершаешь.
Я указываю на него рукой, в которой держу стакан.
— Первый промах был сексуальным, четвертый ужасающим, поскольку она практически дышала в меня огнем из-за моей неспособности поверить в реальность драконов.
— Тебе следовало показать ей фотографию ящерицы и сказать, что они все еще существуют, просто уменьшились под действием машины Уэйна Залински (прим. пер.: Уэйн Залински — персонаж фильма «Дорогая, я уменьшил детей». Ученый Уэйн Залински изобрел электромагнитную машину, способную уменьшать предметы).
— Как ни странно, думаю, она бы поверила.
— Черт, здорово. — Рэт смеется и делает глоток своего напитка. — Так что за девушка сегодня? Она выглядит многообещающе?
Я пожимаю плечами.
— Понятия не имею. Надеюсь, что она оставит при себе свое безумие.
***
Великолепная — галочка.
Умная — галочка.
Не сумасшедшая — двойная галочка.
Это Джулия? Большое, жирное «НЕТ».
Должен признать, что Карли — настоящий гребаный победитель, почти идеал. Она сексуальна, умна, умеет поддержать разговор и пока не проявляет сумасшествия. И когда она встала, чтобы пойти в туалетную комнату, она оглянулась через плечо, чтобы посмотреть, не пялюсь ли я на нее.
И, черт, так оно и было.
Но все пошло прахом, я не был заинтересован.
Я пришел к выводу, что Джулия сломала меня.
Я — пустая оболочка мужчины, блуждающего по миру знакомств в поисках той единственной женщины, которая появится и заставит меня снова почувствовать себя целым.
Могу представить это в своей голове: одинокий и жалкий Брэм Скотт, держащий табличку с надписью «Собственность Джулии. Пожалуйста, вернись». И все же Джулия не замечает табличку, как будто она написана невидимыми чернилами.
— Хотите десерт? — спрашивает официант.
Карли опускает руку на живот и качает головой.
— В меня больше ничего не влезет.
— Я тоже откажусь. — Киваю официанту. — Но я бы не отказался еще выпить.
Протягиваю пустой стакан, который выпил за ужином.
— Вам что-нибудь принести, мэм?
Карли смотрит на свое вино и говорит:
— Я выпью еще один бокал.
Кивнув, официант уходит, оставляя меня наедине с красивой женщиной, с которой я не хочу больше встречаться.
— Так ты учился в Йеле?
Я киваю.
— Ага.
— Как-то раз я была там, на вечеринке братства. Это была лучшая вечеринка в моей жизни.
— Да? — Я оживляюсь. — Это была «Альфа-Фи-Альфа?»
— Не помню. Вечеринка проходила в огромном каменном доме с парадным подъездом и изогнутой лестницей.
Я понимающе улыбаюсь.
— Это мое братство. И мы закончили учебу в одно время. Интересно, мы виделись и даже не знали об этом?
— Ух ты, тесен мир. Хотя, думаю, я бы тебя запомнила.
— Нет, я слился со всеми пьяными идиотами. — Официант возвращается с нашими напитками, которые мы отпиваем одновременно. — Как ты попала в Йель?
— Моя подруга была влюблена в одного парня и пыталась привлечь его внимание. Я сказала ей, что она не может пойти одна на вечеринку братства, и пошла с ней. В итоге мы переночевали в ее машине, а на следующее утро поехали домой с самым тяжелым похмельем в жизни. Dunkin Donuts (прим. пер.: Dunkin' Donuts (Данкин Донатс) — американская международная сеть кофеен с пончиками) не помог нам.
Я смеюсь и отставляю стакан с виски.
— Потому, что Dunkin' Donuts не подходит для избавления от похмелья. А вот картофельные котлетки из Макдональдса — самое то. Когда мы были старшекурсниками, мы заставляли первокурсников ходить в кафе и приносить всем завтрак. Это была одна из привилегий старших курсов.
— Ты прав. Пончики и похмелье не сочетаются.
— Ни капельки.
Я улыбаюсь ей, размышляя о том, какой была бы моя жизнь, если бы я не был зациклен на Джулии. Рэт считает, что я не «красный», так что теоретически Карли меня все равно не заинтересует. Мне кажется неправильным быть здесь, с ней. Как-то нечестно.
— Все в порядке? Ты смотришь вдаль, словно размышляя о чем-то.
— Извини, — бормочу я, ненавидя себя за то, что меня поймали. — Задумался.
Она прикусывает нижнюю губу и смотрит в сторону.
— Задумался о делах или о другой девушке?
Что ж, в ее анкете для знакомств можно отметить прямолинейность.
— Что ты имеешь в виду? — спрашиваю я спокойно.
— Тебе не нужно ходить вокруг да около. Тебя выдаёт взгляд.
— Взгляд? — Я нервно дрыгаю ногой под столом.
Она указывает пальцем на мое лицо.
— Этот тоскливый взгляд, словно тебе чего-то не хватает в жизни. Мне хорошо известен этот взгляд, у меня такой же в последнее время.
Чё?
— Не хочешь объяснить?
Я потягиваю виски и внимательно наблюдаю за тем, как поникли ее плечи, и веселая девушка, с которой я провел вечер, мгновенно превращается в зеркальное отражение меня.
— Единственная причина, по которой я собираюсь сказать тебе это, заключается в том, что, несмотря на то, что я прекрасно провела сегодняшний вечер, мне кажется, что второго свидания не будет. — Я собираюсь ответить, но она меня останавливает: — И это нормально, потому что не думаю, что пошла бы с тобой на второе свидание. — Ну, она охренительно груба. — Но в этом нет твоей вины. Я... черт, две недели назад я ходила на свидание с парнем, с которым меня свела Джулия, и это было самое лучшее свидание в моей жизни. Он был идеален, моя абсолютная мечта.