— Я тоже так думаю. — Чувствую волнение. — Категоричного «нет» не было.
— Это именно то, что сделала бы сбитая с толку женщина. Она не отказала тебе, но и не сказала «да», а это значит, что она еще может передумать.
— Думаешь?
Карли медленно кивает.
— Уверена. И это значит, что тебе нужно быть романтичным. Покажи ей, как идеальны вы будете вместе, докажи, что ты именно тот мужчина, которого она ищет.
— Это мне по силам, но все, что мне приходит в голову, кажется убогим.
Она ставит кофейный стакан на стол и крутит его у основания, на ее губах появляется ухмылка.
— Дай угадаю, ты думал сделать что-то экстравагантное, например, запустить в небо самолет с надписью?
— Как... — Я сделал паузу. — Почему ты так думаешь?
Она тихонько хихикает.
— Потому что такие мужчины, как ты, всегда стараются быть слишком экстравагантными.
— Что значит «такие», как я?
— Ну, мужчины, у которых есть много денег. — Ее ухмылка превращается в полноценную улыбку. — Признайся, ты думал о надписи в небе.
Я сжимаю челюсть.
— Не важно. — Карли смеется еще сильнее, но уверен, что не надо мной, как Роарк, поэтому ее веселье не действует мне на нервы. — Думаю, у меня возникла подобная мысль, но всего лишь мысль.
— Рада, что это ограничилось только мыслями, потому что это не тот метод, который поможет с Джулией. Я провела с ней много времени и поняла, что она спокойна и сдержанна, поэтому нужно быть решительным, но сдержанным. Согласен?
— Да. В этом есть смысл.
— Именно. Как давно ты ее знаешь?
— Более десяти лет.
— Значит, ты много знаешь о ней, верно? У вас были совместные моменты за эти десять лет?
— Много. — Я улыбаюсь, вспоминая годы, в течение которых создавал маленькие моменты с Джулией.
— И все ли они приятные?
Все, кроме одного, но и тот неприятный момент привел к тому, что я смог обнять ее. Несмотря на все противоречия, я впервые понял, что готов на все ради этой девушки. Даже если бы это означало исключение из Йельского университета за то, что я чуть не избил кое-кого до смерти.
— Да, в основном все наши встречи были приятными. Но, несмотря на это, она была ошарашена тем, что я испытываю к ней чувства. Она ни о чем не догадывалась, и я не знаю, почему.
— Я не утверждаю, но что, если она не верила, что в твоем вкусе?
— Это нелепо, Карли...
— Нам с тобой понятно, что это нелепо, — она говорит это с улыбкой, и я понимаю, что Карли любит и уважает Джулию, что придает мне больше уверенности. — Но ты сказал, что в ее глазах ты заводила, который всегда добивается своего, а она — наблюдатель. Замкнутая девушка, которой нравится находиться в тени. Даже в колледже она была наблюдателем, и благодаря этому стала так успешна в своей работе. Поэтому мне кажется вполне логичным, что она не воспринимала твое внимание как интерес к ней. Думаю, она чувствовала себя невидимкой рядом с тобой, но не отчаивалась по этому поводу, а воспринимала все как должное.
Боже, эта девушка умна.
— Я не знаю, как изменить ее мировоззрение, Карли. Если она так воспринимает меня, нас, мои поступки, то как мне это изменить? Речь идет о десяти годах.
Она шевелит бровями.
— Ты рассуждаешь о тех временах со своей точки зрения. Покажи ей, что ты тогда чувствовал. Извлеки пользу из тех моментов и покажи ей, как они повлияли на твое отношение к ней. Пока она не увидит прошлое с твоей точки зрения, исходя из твоего опыта, она всегда будет верить только своей версии вашей истории. Поверь, именно незначительные воспоминания, которые заставили тебя полюбить ее, произведут на нее самое сильное впечатление.
— Незначительные воспоминания.
Она кивает.
— Ага. Кажется, все очень просто, да?
— Да. — Я откидываюсь на спинку стула, почесывая подбородок. — Так мне стоит посылать ей небольшие напоминания на этой неделе? Что-нибудь, что покажет ей мою серьезность и то, что мы идеально подходим друг другу?
— Мне кажется, это романтично. У тебя есть что-нибудь на примете?
Легкая улыбка скользит по моим губам.
— Гольфы.
Карли вскидывает бровь.
— Гольфы?
Я медленно киваю, лёгкая улыбка растягивается, превращаясь в ухмылку Гринча.
— Ага. Гольфы.
Глава 21
Джулия
— Анита, я не хочу быть засранкой, но у тебя есть кофе? — Тру виски, смертельная мигрень отдаётся в глубине моих глаз.
Тишина.
— Эй? Анита? — Опускаю голову на стол, прохладное дерево временно успокаивает отвратительную боль, отдающуюся рикошетом в моем черепе.
По-прежнему тишина.
— Анита, — простонала я, словно Рокки, зовя Адриан (прим. пер.: Адрианна «Адриан» Бальбоа (урожденная Пеннино), вымышленный персонаж из серии Рокки, которую играет Талия Шайр. Шайр была номинирована на премию Оскар за лучшую женскую роль за роль Адриан в Рокки. Финальная сцена в Рокки 2, в которой Рокки кричит: Йо, Адриан, я сделал это! Кинолюбители назвали одной из самых знаковых цитат в истории спортивного кино).
Дверь в мой кабинет распахивается. Слава богу.
Не открывая глаз, потому что солнце слишком яркое в это зимнее утро вторника, я протягиваю руку и шевелю пальцами.
— Просто положи его прямо сюда, в мою счастливую руку.
— В твою счастливую руку?
Я резко вскидываю голову. Пронзительная боль ударяет в глаза, и я смотрю на стильно одетого и обеспокоенного Брэма.
Хриплый голос.
Мужской аромат.
Красивое лицо.
Все это сразу же поражает меня, словно бульдозер врезается прямо в мою грудь. Умпф.
Я хочу свалить все на головную боль, сказать, что мигрень взяла вверх, но в этот момент чувствую, что у меня кружится голова, едва заметная вспышка проносится в моем мозгу, когда он наклоняется ко мне и прижимает свою теплую руку к моей спине.
— Ты в порядке? — раздается тихий, обеспокоенный голос.
— Нет. — Я тяжело сглатываю, капелька пота выступает на моей коже.
— Анита, — зовет Брэм, — принеси, пожалуйста, теплое полотенце для рук.
Прежде чем успеваю понять, что он делает, Брэм поднимает меня со стула и несет к дивану, укладывая на него. Он берет корзину для мусора, стоящую рядом с моим столом, и ставит ее передо мной, прежде чем сесть и переложить мою голову к себе на колени.
Вбегает Анита с полотенцем для рук и передает его Брэму, который прижимает его к моей шее.
— Она что-нибудь ела?
— Как обычно, бутерброд на завтрак.
Он осторожно гладит меня по лбу.
— Ты принимала какие-нибудь лекарства, Джулия?
— Нет, — слабо говорю я, слезы наворачиваются на глаза.
— Анита, не могла бы ты принести, пожалуйста, три таблетки ибупрофена и немного воды?
— Конечно. — Анита бросается прочь, звук ее удаляющихся шагов отдается у меня в ушах, словно грохот валунов.
Брэм успокаивающе проводит большим пальцем по моему лбу.
— Если тебе нужно поблевать, корзина рядом с тобой.
— Спасибо, — шепчу я, чувствуя, что моя голова похожа на бомбу замедленного действия с каждым ударом, который отдается в ней резкой пульсацией.
Я хочу спросить, почему он здесь и как догадался принести мне напиток сегодня утром, когда обычно Анита покупает мне что-нибудь по дороге в офис. Хочу спросить, почему он так нежно заботится обо мне, когда я так грубо заставила его уйти из моего дома прошлой ночью.
Но я не могу. Вместо этого закрываю глаза и выравниваю дыхание, пытаясь облегчить симптомы мигрени.
— Ш-ш-ш, — воркует Брэм. — Я с тобой, милая. — Он поглаживает мою бровь подушечкой большого пальца, затем перемещает палец к виску, где медленно массирует его, а затем снова возвращается к брови.
Это невероятно и странно эротично.