Я ошибалась.
Как оказалось, по сравнению с сегодняшним днем, тогда была райская жизнь.
Я до сих пор вижу его взгляд. Он запечатлелся в моем мозгу: взгляд, полный паники, а затем гнева. Брэм всегда был спокойным. Только один раз я видела в нем такой гнев, когда тот парень пытался напасть на меня в колледже. Но в тот день я видела, как его сине-зеленые глаза превратились в черные, и я бы не хотела, чтобы это повторилось снова.
Когда он ушел, Рэт принял его сторону. Такое ощущение, что он брат Брэма, а не мой. Он сказал, что я поступила как дура и упрямая ослица, позволив Брэму выйти за дверь, потому что никогда в жизни он не видел, чтобы его лучший друг любил и заботился о ком-то так, как обо мне. Но до Брэма человеком, который любил меня безоговорочно, был мой брат. Помимо Клариссы, он был рядом со мной, поддерживая во время учебы и последующие годы, когда я занималась исследованиями. Он всегда заботился обо мне, и слышать, как он поддерживает своего лучшего друга, который не только не прошёл тест, но и сказал, что он глупый? Это разбило мне сердце. И я сказала ему об этом. На самом деле впервые мы были по разные стороны баррикад, и это было тревожно.
И все же я словно замерла. Я не могла заставить себя поднять трубку. Вместо этого я вернулась домой, плакала до потери сознания, а затем позвонила Аните и попросила ее изменить мое расписание. Думаю, она все поняла, по коротким всхлипам, которые я издавала. Но, как и подобает хорошей помощнице, она не лезла в мою личную жизнь и профессионально решала рабочие вопросы.
Теперь, два дня спустя, мое сердце все еще разбито, гордость все еще задета, и я сижу за своим столом, не ответив ни на одно письмо по электронной почте и не испытывая ни малейшего желания выполнять свою работу. Вместо этого смотрю в окно на бескрайние просторы Нью-Йорка и думаю только об одном — о Брэме.
Я хочу поговорить с ним, извиниться, но какая-то часть меня, та, настойчивая часть, которая диктовала всю мою жизнь, говорит, что это плохая идея, что в итоге мне снова будет больно. Меня много раз обижали мужчины, снова и снова. И как же это стыдно? Сваха не может найти любовь.
Но разве не так звучит старая поговорка: если не можешь сделать, научи? Сейчас это обо мне. Я помогаю всем, кроме себя.
В мою дверь слегка постучали.
— Мисс Уэстин, вот папка, которую вы просили.
Я не помню, чтобы просила её принести папку, но, если закрою глаза, и меня попросят сказать, что на мне надето, я не смогу ответить, поэтому беру папку и благодарю Аниту.
— Ты обедала?
— Сейчас десять утра, — говорит Анита, глядя на меня, наклонив голову.
Только десять часов? Боже, время, что совсем замедлилось?
— Ох, правда? Э-э, я думала, сейчас больше времени.
Анита подходит ближе и садится напротив меня.
— Могу я говорить откровенно?
— Конечно.— Жестом прошу ее продолжить.
Она прочистила горло и сложила руки на коленях.
— Предполагаю, что ваше настроение в последнее время вызвано конфронтацией с мистером Скоттом.
— Можно и так сказать. Думаю, я порвала с ним, или он порвал со мной. Одно из двух, я до сих пор не знаю, что произошло.
— Но вы были очень счастливы.
Я провожу пальцем по столу, делая небольшие круги.
— Да, это было настолько очевидно?
— Вы были счастливы, так зачем же лишать себя этого счастья?
Потому что оно не продлится долго. Это предрешено.
— Потому что, — вздыхаю я, — я боюсь, что наши отношения закончатся очередным провалом. С Брэмом я не хочу подобного.
— Но разве этого уже не произошло, если вы не вместе?
— Наверное, да. — Я прикусила нижнюю губу. — Но что, если мы не подходим друг другу?
— Это на самом деле важно для вас? Мы с мужем неидеальная пара. Мы довольно близки, и я не собираюсь с ним разводиться. Мы работаем над сложными моментами наших отношений, и именно это делает наш брак сложным и веселым.
— Боже, Анита. Правда? Я годами опиралась на факты и цифры. Но ты счастлива?
— Если честно, то не всегда, но так бывает в браке, основанном на настоящей любви. В некоторые дни мне хочется ударить Трэвора, но в большинстве случаев я знаю, что не хотела бы жить без него.
О боже. Я не могу жить без Брэма. Я качаю головой, ненавидя себя и свою противоречивость.
— Брэм — лучший парень из всех, кого я знаю, самый сексуальный, милый, веселый, преданный, но я не знаю, как примирить факты и чувства. У меня нет аргументов.
— Может, на бумаге так оно и есть. Но не в сердце. Не забывайте прислушиваться к его биению.
Пусть твое сердце бьется... ради меня.
— Он мечтал быть со мной десять лет. Кто так поступает?
— Тот, кто любит безоговорочно.
Безоговорочно: без каких-либо условий.
Тот, кто внимательно слушает, всегда предлагая поддержку и одобрение. Тот, кто находит время, чтобы поговорить с чокнутой девчонкой, чтобы она чувствовала себя комфортно. Тот, чья душа настроена на его вторую половинку, и убеждается, что она в безопасности. Я знаю этого кого-то. Я люблю этого человека.
Я хватаю свою сумочку и встаю.
— Я иду к нему.
Анита встает и протягивает мне папку, которую я положила на стол.
— Прежде чем вы уйдете, мне нужно, чтобы вы взглянула на это.
— Это не может подождать? — Кладу телефон в сумочку и иду к выходу.
— Не может. Пожалуйста, посмотрите беглым взглядом.
Боже правый, Анита. Сейчас не время.
Но я не говорю ей этого. Я вежливо улыбаюсь и беру папку. Помявшись секунду, я, наконец, вглядываюсь в страницу. В самом верху — фотография Брэма, а дальше — его профиль. Я бросаю взгляд на Аниту.
— Почему мне нужно это посмотреть?
— Посмотрите на выделенную часть внизу.
Вот она, выделенная неоново-желтым цветом, его любимый оттенок.
Синий.
Я несколько раз моргнула и снова посмотрела на Аниту.
— Что это?
Лучезарно улыбаясь, Анита практически пританцовывает на месте.
— Мистер Скотт написал мне два дня назад и попросил прислать ему тест еще раз. Я так и сделала. Он снова прошел тест. Я только что получила результаты. Он синий, мисс Уэстин, и если вы посмотрите на результаты на следующей странице, он на девяносто девять процентов сочетается с зеленым... с вами.
Слезы наполняют глаза, стук сердца гулко отдается в ушах.
Он снова прошел тест. Не могу поверить, что после всего, что я ему сказала, он снова прошел тест.
— Теперь вы счастливы?
Мои губы дрожат.
— Не могу поверить, что он это сделал.
— Он любит вас, мисс Уэстин. Он сделает для вас все, что угодно, он написал об этом в своем письме.
— Мне... мне нужно его увидеть.
Я вручаю ей папку и выбегаю из кабинета.
— Удачи, — слышу крик Аниты перед тем, как открываются двери лифта.
Пожалуйста, пусть сейчас не будет пробок.
***
— Мисс Уэстин, с вами все в порядке? — Лайнус огибает свой стол и кладет руку мне на спину, пока я пыхчу и отдуваюсь, согнувшись пополам, упираясь руками в колени.
— Ага, — хватаю ртом воздух, — но могу я попросить немного воды?
— Без проблем. — Он быстро достает бутылку с водой, откручивает крышку и протягивает мне.
Я отпиваю из нее совсем не по-женски. Если бы я не боялась, что тушь размажется, я бы сбрызнула лицо водой, но сдерживаюсь.
— Вы бежали сюда, — он смотрит на мои туфли, — на каблуках?
— Всего несколько кварталов, ничего общего с марафоном. — Вытираю лоб. — Блин, надеюсь, я выгляжу не слишком ужасно. Я выгляжу ужасно?
Лицо Лайнуса смягчается.