Наших чувств не могут разделить народы Азии и Африки, где массами мрут от голода. В их случае к желанию пищи примешивается испуганное вожделение, страх перед тем, что пищи может не быть. Чем сильнее этот страх, это сомнение (недаром говорят страшные слова — «червь, сомнения»), тем меньше вероятность получить желаемое.
Как писал Пушкин: «Чем меньше женщину мы любим, чем больше нравимся мы ей». То же самое можно скатать и про деньги, потому что принцип тот же. Я не знаю ни одного бизнесмена, который ЛЮБИЛ бы деньги. Бизнесмены используют деньги, цинично и расчетливо, а любовь к деньгам сгубила бы их. Вы ведь знаете, что дли получения прибыли вначале нужно много вкладывать, то есть расставаться с деньгами, и чем безжалостнее это расставание, тем лучше результат.
Любят деньги, как ни странно, именно бедняки. Они над ними сохнут, перебирают их, мусолят в руке, дорожат ими — и оттого не получают взаимности: денег к ним всегда идет мало. Отсюда и девиз бизнеса, который вы многократно слышали!: «Скопить по-настоящему крупную сумму невозможно, ее можно только заработать».
В чем тут соль? Вселенная вместе с нашей заявкой путем вожделения получает добавочную заявку па труднодоступность запрашиваемого. Если вы вожделеете (а не просто и буднично хотите), то на вашей заявке пробита страшная метка: «желает получить с великими трудностями».
Тут опять-таки некого винить. Вы заказали пирог с проблемами, вы его и получаете. Он, конечно, обрастает массой плацебо, вроде экономических условий, темпов роста индустрии и т. д. и т. п. — но все это наносное.
Однажды на экономическом форуме в Турции турецкие экономисты жаловались мне, что у них всё как в Европе, только доходы населения в 10 раз ниже.
«Ничего не понимаем! Законы те же, климат тот же, производство динамично развивается — а люди как жили в 10 раз беднее Европы, так и живут…»
Россия с своей калькой западного стандарта — другой пример. Некоторая часть России влилась в стандарт и потребляет по европейски (другой вопрос, хорошо это или плохо!). Оставшееся население не верит в успех, а, стало быть, даже в самых выгодных условиях ведет образ жизни неудачников.
В России сейчас сложилась ситуация, когда нытики друг друга топят, усугубляют свои бедствия своим крайним пессимизмом, обмениваются им, как видеокассетами, друг с другом. Именно поэтому вольпинист в России будет в более сложных условиях, чем па Западе, где все пронизано, идеей успеха, и он должен ставить себе поначалу более легкие нагрузки, чем европеец.
Итак, вы имеете желание. Его можно записать для самоконтроля — или хорошенько затвердить на память. Оно должно быть (то есть казаться вам) реалистичным, не слишком резко изменять вашу жизнь, быть очень холодно-рассудочным без всякой примеси вожделения.
Предположим, скромный служащий получает 8 тыс. рублей в месяц. Однажды он взял в руки вольпинистскую бумагу (вид плацебо) и написал па ней: «Со следующего года я буду получать 10 тыс. рублей в месяц, или 120 тыс. рублей в год».
Теперь задумайтесь, какого рода плацебо можно применить для достижения цели? Какие действия убедят Вас в том, что вы можете больше зарабатывать? Какие ставки нужно сделать в уповании на удачу? Это нужно не Вселенной, для которой Ваша просьба — пустяк, это нужно Вам для самоубедительности.
Нужно отдавать себе отчет, что Вселенная даст вам просимое и без всяких действий с Вашей, стороны, если только вожделение не подаст предательскую заявку на «трудность получения». Чем сложнее кажется нам добиться какого-либо результата — тем он и в реальности сложнее для нас. Одни легко, играючи получают диплом ВУЗа, другие с великим скрежетом. Одни в шутку становятся кандидатами наук — у других на защиту уходит целая жизнь. Одни лежа на диване, зарабатывают миллионы, другие в вечной беготне и суете не могут и на хлеб наскрести.
Не вожделейте! Не говорите себе «хорошо бы» — знайте, что там-то ждет вас то-то, и старайтесь приблизить это звание к максимуму спокойствия. Вы же не волнуетесь за заначку в шкафу, потому что точно знаете, где она и сколько в ней. Такое же знание о будущем, как о прошлом — без переживаний и страстей, с отчетливостью летописца — вот вершина вольпинизма.
Вы загадываете будущее так, как будто вспоминаете прошлое. По схеме: «Да, кстати, на следующей неделе я ведь найду неучтенную тысчонку! На что же ее потратить? Может положить в банк или купить подарок жене?»