Тогда как я, думала Флора, сидя на корточках у цветочной клумбы, чувствую себя одинокой и забытой. Даже несмотря на постоянные хозяйственные хлопоты, я ни на минуту не забываю о Григе. Каждая минута в разлуке с ним для меня ужасна, почти невыносима. Если бы я только не мнила себя прежде такой добродетельной, не была так убеждена, что никогда не полюблю, все было бы по-другому. Но как могло это произойти со мной — и столь стремительно и так бесповоротно?
На следующее утро она получила письмо от матери, в котором та отвечала на ее послание, извещавшее о предстоящей свадьбе.
«Дорогая моя, — писала мать. — Новость, которую ты сообщила, явилась для меня полной неожиданностью. Я надеялась, что ты уже успела простить меня за все то, что тебе пришлось перенести по моей вине. Спасибо, что поделилась планами о своем втором замужестве. Я от всего сердца надеюсь, что ты будешь счастлива, моя дорогая девочка. Это брак по любви? Ты об этом ничего не пишешь. Ты в самом деле написала так мало, что я не знаю, что и подумать. Могу сказать только, что ты постоянно в моем сердце и моих молитвах. Я слышала о твоем будущем муже, хотя довольно давно…»
Флора не могла читать дальше, и буквы стали двоиться и расплываться.
— О, мамочка, — прошептала она, чувствуя, как сжимается сердце.
Через неделю в среду Флора повела детей купаться. За всю эту неделю она ни разу не видела Грига. День был знойный и душный, зато вода оказалась чудесной. Для Флоры купание с детьми всегда было тяжелой работой — Кэтти только-только научилась немного держаться на воде, а за Мэри и Майклом тоже требовался глаз да глаз.
Детей купание взбодрило — в мгновение ока они взобрались по новой надежной каменной лестнице и исчезли из виду, прежде чем Флора успела собрать полотенца.
Флора, зная, что теперь они в безопасности, не спешила. Она сняла купальник, прикрываясь полотенцем, надела платье с блестящими пуговицами, стряхнула со всех полотенец песок и постояла, любуясь на море. Но солнце пекло немилосердно, и она, собрав вещи, пошла к дому.
Наверху лестницы ее ждал Григ! Он был одет в джинсы и майку и выглядел сегодня как-то особенно загадочно, словно каменное изваяние.
От неожиданности Флора тихо ахнула и ухватилась за перила.
— Я не слышала шума вертолета. Я не ждала тебя… давно ты так стоишь?
Он ответил не сразу, а сначала долгим взглядом внимательно окинул всю ее фигуру — непокорные влажные волосы, которые игриво трепал морской бриз, хорошенькое пестрое платье с вырезом в форме сердечка и длинным вертикальным рядом перламутровых пуговиц, босые ноги — и наконец произнес:
— Я приехал на автомобиле. Стою здесь уже несколько минут.
— Почему ты не спустился? — спросила Флора, удивленно поймав себя на том, что заметно волнуется.
— Ты была вся погружена в раздумья. Я не хотел мешать.
— Ну и зря.
— У тебя усталый вид, — добавил Григ, забирая у нее полотенца.
— Я чувствую себя нормально. Ты уже видел детей?
— Да. И отправил их на экскурсию.
— На какую экскурсию?
— Мадж отведет их в городе в кино, а потом они пообедают в «Макдональдсе».
— Но, послушай! — протестующе воскликнула она. — Завтра им в школу!
— Я уверен, что небольшая разрядка детям не повредит.
— Наверное, — согласилась она сдержанно. — И некоторое время в доме будет тишина и покой…
— И я подумал о том же, — сказал он, беря ее за руку.
Видимо, больше им никаких слов не требовалось. Держась за руки, они молча направились к дому. Там Григ бросил полотенца прямо на кухонный пол и повел ее наверх в зеленую прохладную спальню. Закрыв дверь, он повернул в замке ключ.
— На случай, если они вдруг вернутся раньше, — сказал он и, медленно ступая по ковру, приблизился к Флоре. — Можно мне? — спросил он, взглянув на верхнюю пуговицу ее платья, затем вопросительно посмотрел ей в глаза. Флора слегка вздрогнула и покраснела. — Что? — спросил он негромко.
— Просто я вспомнила, что у меня под ним ничего нет, — смущенно ответила она.
— Знаю.
— Откуда?
— Видел, как ты переодевалась, благопристойно прикрываясь полотенцем. Но я не думаю, что сейчас это имеет значение, правда, крошка?
Она усмехнулась.
— Да. Но все равно мне странно, что я могла забыть…
— Наверное, ты о чем-то задумалась? Уж не обо мне ли? — Голубые глаза смотрели на нее вопросительно.
— У меня сейчас есть над чем подумать — и оранжерея, и розарий… Да и дети покоя не дают.