– Кто как, – неожиданно откликнулся Себастиан. – Кто вырвется, а у кого кандалы останутся.
– Свобода – внутри нас, – возразил Флавиан. – Никакие кандалы ей не помеха.
– Помолчи! Что ты понимаешь в жизни? – Себастиан сел. – Мне девятнадцать...
Валериан удивился, он думал, Себастиан постарше, он же умный.
– ...я уже два года как женат.
– Хорошо, – искренне позавидовал Валериан.
– Я тоже так считал, – Себастиан сплюнул. – Брак выгодный. Невеста – умница и красавица. Только она в опочивальне как... как ледышка. Бревном лежит. Да если я захочу – со мной любая женщина пойдет! А родная жена как рыба. О! Она хозяйка что надо! Сама герцогиня позавидовала бы. Но что мне то хозяйство? Когда я приезжаю, я внимания к себе хочу. А у нее на уме – хозяйство и сынок наш маленький.
Он вздохнул.
– Меня герцогиня тоже обещала простить, если племянника женим. А за что прощать? За то, что девушка одна во мне души не чаяла? Слова ласковые говорила? Огнем горела, когда я рядом был?
– Бедная девушка, – прошептал Флавиан, но в тишине все услышали. – Забеременела.
– И умерла, – отрезал Себастиан. – После родов. Надеюсь, ей там хорошо, в отличие от меня.
– А что ребенок? – охнул Валериан.
Себастиан ничего не ответил, встал и пошел в кусты.
Вернулся, лег рядом с Валерианом. Помолчал и сказал:
– Девочка.
– Кто? – не понял тот.
– Ребенок – девочка. Тоже Бог прибрал вместе с матерью. Оно и к лучшему. Что ей на этом свете делать?
Ночь развязала ему язык, и он не выглядел таким важным, как днем.
– Свобода? А куда мне ее девать? Ну съеду я со двора, как тебя женим, а домой меня не тянет, я там не нужен. Как жить дальше?!
– Молиться, – звонкий голос Флавиана прозвучал так неожиданно, что они вздрогнули.
– А поможет? – вздохнул Себастиан.
– А ты пробовал? – завелся Флавиан.
– Я вот что скажу, – встрял Густавиан, – на все есть средства. Умные люди советуют растолочь не помню что, то ли корень какой-то, то ли камень, добавить в вино и подпоить жену...
Валериан вздрогнул: опять камень.
– И это говорят христиане! – возмутился Флавиан. – Нет чтобы попросить самого лучшего врача...
– Это которого? – заинтересовался Валериан.
– Бога! – простонал, поражаясь их невежеству, Флавиан. – Попросить об исцелении души!
– Все! Спим! – обрубил разговоры Себастиан.
Флавиан заворочался, отвернулся от Валериана и остальных и затих. Захрапел Густавиан.
– Может, твоя жена забеременеть боится? – шепотом спросил Валериан у Себастиана. – Мать все уши прожужжала, как она чуть не умерла родами – меня тяжело рожать было. И боится забеременеть. Я же не дурной, все понимаю. И вот девушка твоя померла родами.
– Она не родами, а после них. Мор в замке всех косил. Ползамка похоронили. И ее с ребенком. А жена моя второго ждет. Эх, запутался я. Лучше бы не женился. Все! Забудь. Спи.
Похоже, что Себастиан уснул. Валериан лежал с открытыми глазами и смотрел на звезды. Он думал о предстоящей женитьбе. Вернее, не знал, что и думать.
9
Когда Валериан утром открыл глаза, рядом сидел только Флавиан и строгал палку.
– Себастиан решил тебя не будить, они поехали с Густавианом за провизией, – Флавиан перехватил удивленный взгляд Валериана и пояснил: – Острогу делаю. В реке рыбы полно. Пока наши вернутся, мы сами завтрак поймаем.
Валериан недоверчиво покачал головой. Разве можно палкой рыбу ловить?
Флавиан зашел в воду по колено, прицелился, промазал, захохотал и, размахивая палкой, исчез за поворотом реки.
Валериан поднялся и пошел к речке умыться. Вынул шкатулочку, чтобы взглянуть на камень, пока никто не видит. Умом он понимал, что камень никуда не делся, на месте, но нестерпимо захотелось проверить. Открыть не успел. Ему почудился шорох, с зажатой в кулаке коробочкой он оглянулся, получил по голове и упал в воду. Пальцы разжались, шкатулка выпала, но ему было не до того – он захлебнулся.