– Я охочусь! И домой приношу добычу.
– Ой-ой. Два жалких кролика в год твоя добыча. А кто дружков позвал и поле вытоптал так, что на год нас без хлеба оставил?
Это отец, конечно, преувеличивал, но доля правды в его словах была. Самое обидное, что Валериан так ни с кем и не подружился из местных парней. Зазвал, они развлеклись. Тем дело и закончилось, его никто никуда не пригласил в ответ.
– Восемнадцать лет лбу, взрослый мужчина, а никакой самостоятельности. Да я в твои годы уже семью имел, ребенка кормил и хозяйство вел, – орал отец.
Слезы, но не раскаяния, а обиды выступили у Валериана на глазах.
– Самостоятельность? А вы мне ее даете? Я могу хоть что-то сделать сам? Да вы меня на привязи держите, за мелкого считаете. А чуть денег не хватает – вынь да положь самостоятельность, – высказывал Валериан. – Ты что, учил меня чему-нибудь? Допускал к чему-нибудь?
– А мне мать позволяла? – оправдался Эдуард и передразнил: – «Он еще маленький, он еще ребенок».
Бэлла аж подпрыгнула. И началось. Родители обычно не ссорились, мать умирала от очередного недомогания, отец жалел ее и утешал. А тут на тебе: посыпались взаимные упреки. Отец считал, что это все материно воспитание, это из-за ее неумеренной опеки сын таким рохлей вырос. Мать возмущалась: отцу ведь никто не мешал воспитывать. Где же он был? Чуть что плохое – ее воспитание, хорошее – заслуга отца.
– Вот-вот, это вы оба виноваты, что я такой, – согласился Валериан.
Но лучше бы он промолчал, потому что они опять накинулись на него.
– Никакой почтительности к родителям. Разве так разговаривают! А что люди скажут? Родственники самой герцогини, а без манер, – сказала мать.
– Ха, – Валериан и правда сейчас не страдал почтительностью, обычно он так себя не вел, но ведь Эльюта хотели продать. Он кусанул и мать: – Если герцогиня нам родня, то что же она в гости не заедет или нас не позовет? Или не подкинет чего? Не надо мне сказок рассказывать!
Мать заплакала, отец замахнулся на сына и бросился утешать жену. Валериан взял морковку со стола, вспомнил, что его попрекали едой, бросил обратно и ушел в конюшню. Оседлал Эльюта и ускакал. Подальше. Куда глаза глядят. Что за жизнь, что только за жизнь? И никакого просвета! Родители его не понимают. Мать раньше вступалась, а теперь перестала. Наплевать им, что конь – его единственная радость. Нет у него других. Сбежал бы, да где взять средства.
Он въехал в лес и, сам не зная зачем – но не возвращаться же сейчас назад! – пустил Эльюта шагом по лесной дороге. Между прочим, не собирался он никуда сегодня, хотел родителям помочь по хозяйству, а вон что вышло.
Впереди послышались крики, ржание лошадей. Опять кого-то грабят. Валериан, может, и слыл не слишком приспособленным к жизни, но отличался, по общему мнению, рассудительностью и осторожностью. Ввязываться он не хотел, повернул было обратно. Но ссора его раззадорила, он не помчал изо всей мочи домой, как полагалось, а, подумав, свернул в лес, спешился и подкрался к месту происшествия. Посмотрел из укрытия на драку и …остался на месте. Потому что показалось ему, что мелькнуло там женское платье.
***
Девушка выбралась из кучи дерущихся людей и побежала. За ней погнался один из разбойников. Преследователь догнал беглянку, схватил за руку, но она вырвалась. Ох, никогда еще Валериан не видел ничего подобного так близко. У него во рту пересохло от волнения. Оглянулся на Эльюта – с конем порядок. Стал наблюдать дальше.
Преследователь тем временем второй раз настиг жертву. Повалил на землю. Валериан даже слова различал, что тот кричал – про глаза и бурю вперемежку с грязной бранью. Разбойник тряс несчастную за плечи, что-то требуя, потом замахнулся кинжалом. Похоже, попал девушке в грудь. Она перестала сопротивляться и безвольно раскинула руки. Разбойник наклонился обыскать ее, но оглянулся на товарищей. Девушка, оказывается, была жива. Пока бандит оборачивался, она нащупала булыжник и огрела им нападавшего по голове. Валериан в своем укрытии затаил дыхание. Разбойник свалился без сознания, девушка поднялась и побежала, придерживая руками порванное на груди платье. Продралась сквозь кусты и опустилась на землю, тяжело дыша. Из пореза на платье выпала коробочка. Шкатулочка. Валериан выскочил из своего укрытия и поднял. Крышка была разломана, видимо, ударом кинжала, она раз – и отвалилась у Валериана в руках. Брызнул сноп желтых искр света. От камня, что лежал внутри. Валериан даже не думал, что камень может быть таким ярким и красивым. Он вынул его и покрутил, рассматривая. Внутри искристого камешка что-то темнело, вызывая какое-то смутное ощущение не то тревоги, не то надвигающейся опасности. Бури!