Только тогда Вир выпустил Констанс и приветствовал ее тетю с непритворным радушием:
– Софи, я, как всегда, счастлив видеть вас.
– Можете быть уверены, что это чувство взаимно, милорд, – ответила Софи несколько сухо. – Вы, конечно, знакомы с остальными вашими гостями?
– Я? – Взяв лорнет, висевший на черной ленте у него на шее, он медленно обвел взглядом женские лица, выжидательно обернувшиеся к нему. – Нет, – протянул он наконец, – кажется, нет. – И решительным движением опустил лорнет.
Если у Констанс в груди и таилась жажда мести, то этот ответ полностью ее утолил.
Вир заставил утихнуть и обиду, которая грызла ее как червь из-за того, что он никак не проявлял своих чувств. Кроме того, он, видимо, решив не повторять ни одной из своих прежних ошибок, перестал теперь скрывать что-либо от своей молодой жены.
Рот, которого она не видела с тех самых пор, как сошла с борта «Ласточки», стал у них частым гостем, и всякий раз он докладывал, как продвигаются поиски Синклера. Констанс в первый раз осознала всю грандиозность замысла Вира. Казалось, нет в Лондоне уголка, где он не имел бы своих глаз и ушей.
– Это плоды бесчестно прожитых лет, любимая, – пояснил он с сардонической усмешкой в ответ на расспросы Констанс. Даже в стане врага у него имелись шпионы среди прислуги. Неудивительно, что он так много знал о Блейдсдейле, Лэндфорде и Синклере.
Синклер, однако, так и оставался неуловимым.
– Боюсь, милорд, что он все же сумел ускользнуть из страны, – сказал как-то Рот. – Может, он сбежал на север, в Шотландию, может, в Ирландию. Не исключено, что ему удалось оплатить проезд в дальние страны.
– Может быть, – ответил Вир, стоявший спиной к ним и смотревший в окно.
– Но вы так не считаете, – рискнул предположить Рот, разглядывая спину своего судовладельца.
– Я считаю, – сказал Вир, оборачиваясь к капитану, – что он засел где-то и зализывает раны. Ему же прекрасно известно, что мы рыщем по всему Сити в поисках его. Он станет выжидать, пока не сочтет, что можно выйти без опаски.
– Но куда, черт возьми, он может отправиться, оставшись незамеченным? – сказал Рот, ероша свою светлую шевелюру. – В бедных кварталах он будет слишком выделяться, и его неминуемо заметят, а в богатых, к которым он привык, его узнают.
– Остаются еще приличные, но небогатые районы, верно? – заметил Вир и насмешливо поднял бровь. – Осмелюсь предположить, что Синклер без труда сумеет слиться с буржуазией. Он живет в пансионе или в гостинице.
– Нет, – подала голос Констанс, все это время тихо сидевшая у камина, прислушиваясь к разговору. – Он засел в частном доме, у женщины.
Молчание воцарилось в комнате, и двое мужчин воззрились на Констанс.
– Честно говоря, это было первое, что пришло мне в голову, – сказал Вир, задумчиво глядя на жену. – Но увы, мне пришлось отбросить этот вариант. Леди Кларисса не из тех дам, которые станут терпеть мужние походы налево. Так что если у Синклера и была любовница, то он это очень тщательно скрывал.
– Как же ему было не скрывать, – согласилась Констанс, причем вид у нее был как у кошки, слопавшей канарейку. – Но к несчастью для него, в один прекрасный день он не проявил достаточной осторожности и выехал в город в карете этой особы. Видимо, он считал, что в таком немодном районе, как окрестности Пловер-стрит, никто не узнает его. Полагаю, он понятия не имеет, что мы с тетей видели его в этой карете. И уж точно ему в голову не может прийти, что его приятельница, часто посещающая библиотеку, шапочно знакома с моей тетей Софи.
– Все это очень, очень интересно, – изрек наконец Вир. – Но хотелось бы узнать, дорогая моя, имя этой леди.
– Миссис Амелия Лоуренс, – выдала Констанс без запинки. – Кажется, она вдова. Ее покойный муж, если не ошибаюсь, встретил свой конец где-то на востоке. Она живет на скромный капитал, оставленный ей мужем, и располагает слишком малыми средствами, чтобы хоть как-то помочь Синклеру в его финансовых трудностях. По словам тети Софи, она милая и приличная женщина.
– Великолепно, – улыбнулся Вир, делая вид, что не замечает притворной скромности Констанс. – Полагаю, встреча с этой вдовой доставит мне громадное удовольствие. Ты, случайно, не можешь подсказать, где ее найти?
– Саут-Хедли-стрит, дом двадцать три, – выпалила Констанс и, сморщив нос, добавила: – Уверена, что вы с вдовой прекрасно поладите.
– Не сомневаюсь, – отозвался Вир. – Хотя вообще-то гораздо важнее, как Уилкерс поладит с ней.
Уилкерс, хотя поначалу и сдержанно отнесся к идее подвергнуть его талант к импровизации столь основательному испытанию, вообще-то был не против того, чтобы внести свою скромную лепту вдело поимки злодея, стрелявшего в его хозяина, да еще так подло, из-за угла. Тем более что место, где предполагалось устроить «случайную» встречу, библиотека, не могло ему не понравиться: Уилкерс был страстным читателем и сотнями глотал трактаты по ботанике. Так что и обстановка будет привычная, и тема, на которую можно завязать разговор с незнакомкой, найдется – так рассуждал этот достойный дворецкий.
– Я совершенно уверена, что вы прекрасно справитесь с ролью, – сказала ему Констанс, так как по лицу его, сохранявшему обычное невозмутимое выражение, все же поняла, что дворецкий немного нервничает ввиду предстоящей необходимости заговорить с незнакомой особой женского пола. – И помните, что я и его светлость маркиз будем рядом, хотя бы для моральной поддержки.
– Спасибо, миледи. Вы можете быть уверены, что я стану стараться изо всех сил, – ответил Уилкерс, отошел от кареты и с напускной бодростью зашагал по улице к библиотеке.
Констанс потребовалась вся сила воли для того, чтобы усидеть в карете. Время тянулось бесконечно. Хотя на самом деле прошло чуть более четверти часа, прежде чем Уилкерс появился вновь. Одной рукой он придерживал охапку книг. Под другую руку его держала ручка в перчатке, принадлежавшая особе, одетой в очень миленькую соломенную шляпу и зеленый бархатный казакин поверх канареечно-желтого шелкового платья. Сама же особа была привлекательной женщиной тридцати с небольшим лет.
– Миссис Амелия Лоуренс, – объявил Уилкерс, подводя свою спутницу прямо к дверце кареты. – Позвольте представить вам лорда и леди Вир. Милорд, миледи, миссис Лоуренс хотела бы очень многое вам сообщить.
И тут выяснилось, что Синклеру показалось мало похитить драгоценности жены. Он решил прихватить и скромные сбережения своей приятельницы, которые она хранила в ящике с бельем. И это после того, как она взяла его практически с улицы и перевязывала ему рану, которая была на такой деликатной, даже можно сказать – неприличной части тела. Право, он оказался совсем не джентльменом. И совсем он не так умен, как сам полагает. Как-то, прикончив вторую бутылку джина, он проболтался, что заказал себе место на «Эстербруке», судне Ост-Индской компании, которое отправляется на восток. Она нисколько не сомневается, что, если господа поспешат, они как раз успеют перехватить его. Он вышел из ее дома около получаса назад, намереваясь добраться до Биллингсгейт, а там нанять лодку, которая подвезла бы его к судну.
Человек, закутанный в плащ, вышел из наемной кареты и пугливо оглядел набережную, вдоль которой у причалов выстроились суда. Затем, сжав покрепче ручки саквояжа, человек повернул и, прихрамывая, стал пробираться через лабиринт бочек, ящиков, тюков, ожидающих погрузки или же отправки на склады и загромождающих все пространство доков. Наконец этот господин – а человек оказался именно господином – с видимым облегчением углядел пару моряков, одетых в полосатые штаны и линялые сюртуки, околачивающихся на молу возле маленькой весельной лодочки.
– Эй вы! – окликнул господин, приближаясь к морякам. – Мне надо на «Эстербрук». Знаете этот корабль?