— Ну как, Кетино, нравится тебе этот журнал? Ты забери его себе, он мне не нужен, а наш разговор перенесем на завтра, хорошо? Только прошу тебя, не думай об отце плохо, наверное, он сам жалеет о происшедшем... Будь к нему великодушна, договорились?..
...Заходит Ника. Он скромный, застенчивый мальчик. Я все думаю, как вселить в него больше смелости, уверенности в себе.
— В чем дело, Ника?
— Хочу, чтобы Вы посоветовали мне...
— Что?
— Можно ли сделать доклад о моей собачке?
— А какие у тебя наблюдения?
— Знаете, она очень забавная, я многому ее научил!
— И ты можешь рассказать, как и чему учил свою собаку?
— Да.
— Слушай, это очень интересно! А что она умеет?
— Стоять на задних лапах, крутиться, умеет лаять, когда я моргаю ей глазом, из разных вещей может выбрать и принести мне то, что я скажу. Еще многое другое знает.
— Нельзя ли, чтобы ты сначала прочел свой доклад, а на другой день привел свою собачку и продемонстрировал всем, как она обучена?
— Приведу.
— А в докладе расскажи еще, как вы дружите.
— Ага! Когда мне принести доклад?
Беру календарь.
— Давай назначим твой доклад на 10 апреля, а 5 апреля ты мне покажешь его.
— А если не получится?
— Получится, увидишь, как всем будет интересно.
— Вы пока никому не скажете?
— Не скажу, пусть это будет нашим секретом, сюрпризом для ребят!
Ника доволен.
Он еще ни разу не выступал с докладом на наших семинарах. Я, конечно, сделаю все, чтобы он оказался в центре внимания товарищей.
За дверью шепчутся (по голосу узнаю) Магда и Гурам: «Сперва ты!» «Нет, входи ты, я потом!..»
И входит Гурам. Он по-прежнему опечален.
Недавно я предложил детям сочинение. «Самый родной мне человек». Побоялся дать им тему «Мой папа», чтобы не вызвать у некоторых ребятишек горьких переживаний. «Пишите о людях, которых вы больше всех любите!» — сказал я им.
Гурам написал следующее:
«Я видел во сне маму. Она была как розовое облако. Взяла меня на руки, и мы поплыли высоко-высоко. „Не бойся, — сказала она мне, — я ведь с тобой!“ Она отпустила меня, и мы полетели вниз. Я, конечно, испугался, но не подал виду, смеялся, смеялась и мама. Мы так легко и плавно опустились на землю, как на парашюте. Мама меня поцеловала и сказала: „Будь мужественным. Я хочу, чтобы ты стал летчиком!“ Не успел я ответить, как розовое облачко исчезло. „Мама!“ — закричал я и заплакал. Меня разбудил отец. „Не плачь, — сказал он. — Маму видел во сне? Расскажи, как это было!“ Но я не смог рассказать. Он меня успокоил, поцеловал. Я притворился, что сплю, а то, когда я не сплю, папа тоже не засыпает. А ему нужно рано вставать. Мама самый дорогой мне человек, и папа тоже».
На похороны мамы Гурама мы ходили всем классом, с цветами... Потом мальчик долго не приходил в себя, сидит на уроке и вдруг начинает молча плакать. Мы прерываем занятие, успокаиваем его... Со временем мальчик притих, и в нем вновь проснулась былая шаловливость. Он стал веселее, хотя время от времени грустил о матери. Я узнал, что отец собирается жениться, но боится, как это повлияет на сына, как он встретит новую маму.
— Входи, мальчик! Как жизнь?
— Хорошо!
— Хочешь конфету? Бери, пожалуйста, мне эти конфеты очень нравятся.