Первая половина учебного года у меня пока заканчивается нормально. Заболела только Елена, пропустив три дня, а к началу урока редко кто опаздывает.
Школьный день мы начинаем с физзарядки. Это веселое и хорошее зрелище.
За 5 минут до звонка наши маленькие колокольчики призывают всех построиться в коридоре, включаем веселую ритмическую музыку, и Лери или Нато, Вахтанг или Тея начинают командовать. А эта группа детей умеет командовать. Мы их специально послали к главному физруку школы, чтобы они прошли курс проведения физзарядки. Скоро к ним присоединятся еще две группы в составе 10 ребятишек. Все они — наши «инспектора» физического здоровья.
— Первое упражнение: руки вверх — в сторону! На-чали! Раз-и... Два-и!..
Сегодня, по-моему, дежурит Лери. Он и будет командовать нами. Дает команды четко и выразительно, с нужными паузами. Показывает новое упражнение так красиво, серьезно, да еще с объяснением того, что оно развивает в каждом из нас, что поневоле увлекаешься занятиями физической культурой, да, культурой, когда знаешь, как и зачем нужно тренировать свое тело. Я стою в последнем ряду. Не вмешиваюсь в дела «инспектора», каждый может оглянуться и увидеть, как я старательно выполняю все команды.
— Следующее упражнение... На-чали! Раз-и... Два-и!..
Кто-то в это время стоит у проигрывателя, своевременно включая и выключая музыку. А мы сгибаемся — вправо, влево, вперед, назад, медленно опускаемся на корточки и так же медленно выпрямляемся, хлопаем в ладоши. Окна в коридоре открыты, пусть ветер, пусть холод — ничего.
Все заканчивается тем, что мы начинаем ходить на месте под песенку «Дважды два четыре», подпевая ей. С ней дети входят в класс, занимают места у своих парт.
— Группа, стой! Раз-два!
Эта команда раздается перед последними тактами веселой песенки. Я вхожу в класс последним, и Лери докладывает мне громко и весело:
— Уважаемый Шалва Александрович! Мы с нетерпением ждем начала занятий. Правда, ребята? — обращается он к классу.
— Да! — гудит класс.
Сонливость прогнана, у всех бодрое настроение. А там, за окнами, которые, кстати, мы уже закрыли, моросит дождь, холодно, скучно.
— Спасибо, инспектор! — говорю я Лери и жму руку. — Здравствуйте, дети! — обращаюсь ко всем. — Садитесь! У нас сегодня много дел. Давайте начнем, не теряя ни минуты! Только скажите, какой сегодня день? Какое число? Какой месяц? Какое время года? Какой год? И наконец, который час?
Этот последний вопрос я задаю детям перед началом каждого урока, а также во время уроков. Стенные часы (подарок родителей), красивые, круглые, с ярким циферблатом, висят у нас над доской.
— Восемь часов тридцать минут! — отвечают мне дети, и все они уже заряжены не только физически, но и психологически, морально. Они готовы к походу в мир знаний, до начала физзарядки они успели посмотреть, что у меня записано на доске. Но вдруг кто-то приоткрывает дверь:
— Извините, опоздал! — говорит.
Было всего несколько случаев опоздания на урок, и ни разу не пришлось мне читать опоздавшему нотацию. Детское единодушное — «Ооой!», полное возмущения, по силе воздействия превосходит мои педагогические меры, припрятанные для таких случаев.
Вся первая половина учебного года шла у нас медленно и основательно. Мне представляется, есть существенное различие между подготовительным классом и остальными начальными классами. Оно заключается в том, что все три года последующего обучения ведется углубление, расширение, раскрытие, распознавание того, к чему прикоснулись дети в подготовительном классе.
Подготовительный класс можно сравнить с дворцом: вот вошли ребята в удивительно красивый дворец и вдруг увидели множество интересных вещей. Им дали возможность потрогать все, ответили на их вопрос: «Что это?» Они узнали названия этих вещей. Им объяснили, как брать в руки тот или иной предмет. А далее, в течение трех лет, им подробно рассказывали, что собой представляет каждый из этих предметов, кто их создал, для чего, чем один предмет отличается от другого, учили практическим навыкам пользования этими предметами, умениям разобрать и собрать тот или иной предмет. Дети заглядывают уже во внутрь сложного механизма предмета и ищут ответы на сложные вопросы: «Почему это так? А если бы было иначе? От чего это зависит?» и т. д и т.п. И если вначале ребенок с широко раскрытыми от удивления и восхищения глазами просто рассматривал все, то теперь он вникает в сущность, содержание увиденного.