Нет, его я никогда не видел. Он не спускается к хутору. Чтобы его встретить, надо подниматься наверх, а я туда не суюсь. Может, охотники вам побольше расскажут. Ума не приложу, кто, кроме них, способен еще туда отправиться.
Ну, я, конечно, самый близкий сосед, но об этом тоже ничего не знаю. Поговаривают, будто у них забрали какого-то ребенка, но я даже не знал, что у нее там кто-то был. Она никогда ничего не говорила.
Я узнал обо всем из слухов. Видел, как в начале тропинки парковались жандармы на машинах. Потом еще этот вертолет. Но я подумал, что случилась авария. Только потом мне объяснили. Им там целую западню устроили, чтобы забрать спрятанного ребенка. Говорят, он не их, скорее всего, краденый. Слышал, что их тоже погрузили и отправили в участок. Теперь они там под присмотром.
Что я обо всем этом думаю? Вы действительно хотите знать? Предупреждаю, вам не понравится. Но я с легкостью могу рассказать, какие у меня соображения обо всем этом на самом деле.
Ну, я считаю, что все это брехня. Что скрытных людей вроде них, которые и мухи не обидели, надо оставить в покое. Не понимаю, зачем их задержали. Почему бы не дать им жить своей жизнью до окончания разбирательств? Вы видели, какую шумиху раздули СМИ? Какой гвалт поднялся в наших краях, куда обычно вообще никто не приезжает? А все потому, что нашли дикого ребенка. Но диких детей не бывает! Ребенок — это ребенок, вот и все. И что это вообще за бред про похищенную девочку? Что вы себе вообразили? Что мы в Чикаго? Что они ее украли? А как? Он-то никогда не спускается оттуда. Она дальше рынка Сен-Марселя по субботам не уходит, а возвращается всегда в машине со мной или еще с кем-нибудь. Если бы она везла ребенка, наверное, кто-то бы это заметил, нет? Говорю вам — брехня. Меня тошнит от подобных россказней.
Почему меня тошнит? А вы знаете, откуда я сам? Из приюта. Я приемный. А что будет с этим ребенком теперь, когда его забрали? Его упекут в детдом, как и меня. Тут уж он точно заметит разницу между жизнью там наверху и здесь внизу. Откуда вам знать, что эта девочка была несчастна, пока какие-то идиоты не вмешались в ее будущее? Кто-нибудь подумал, что с ней будет дальше, или всем совершенно начихать? Мне вот никакого дела нет до того, откуда она взялась, но влезать в спокойную жизнь детей отвратительно — вот самое подходящее слово, отвратительно. Кроме того, чего все прицепились именно к Мариэтте и Медведю, а не, скажем, ко мне? Навскидку я живу гораздо ближе к чертову гроту, чем они. Откуда вам знать, что это не я удерживал там ребенка? Только потому, что Медведь начистил рожу какому-то туристу, вы вдруг решили, что между парнем и девочкой есть особая связь? А вы еще не опрашивали Альберта? Не знаете Альберта? Очень рекомендую с ним пообщаться и внимательно выслушать. Он вам скажет, что Медведь и мухи не обидит. А если он и повел себя агрессивно, то только потому, что не мог видеть незнакомцев настолько близко к беззащитному ребенку и решил вмешаться. Он подумал, что девочка в опасности, подбежал и прогнал угрозу. Вот и все. А вы подумали, до какого состояния дойдет Медведь к концу всей этой заварухи? Ведь его нога дальше школы в Урдуше никогда не ступала. Вы представляете, насколько это его потрясет? И все это из-за пустяка. Как ни крути. Вы воображаете весь ущерб? Тогда почему не отпустите парня? Чего вы все на него набросились? Почему всегда страдают те, кто ничего не сделал? Зачем ломать то, что и так работает? К чему постоянно копаться в грязном белье? Я вот не понимаю.
Ну да, меня это бесит. Вся эта пустая заварушка выводит меня из себя. Вы видели эту толпу журналистов с микрофонами и камерами? Пристают к местным, допытываются, разогревают обстановку. Мы вот ходим к ним вынюхивать всякое? Лезем в их дома? Фотографируем их белье на сушилке? Разве нам придет в голову вести себя так невежливо? А мы ведь деревенские. И даже вы, простите за прямоту, но вы не лучше. Натоптали прямо как кони. Знаю, с полицейскими так нельзя разговаривать, но вы сами спросили, а я отвечаю. Этот ваш вертолет — совсем не хитрая затея. И ради чего весь этот бардак? Зачем? Кому это помогло? Нет, я вправду ничего не понимаю.