— Я не знал, что вас так задевает за живое и пан Миколайчик[26]…
— При чем здесь Миколайчик? Что вы его-то приплетаете?..
— А за что же тогда меня избили? — кричит крестьянин. — Я ведь из партии Миколайчика.
— Вы в ПСЛ[27]?
— А как же! Не могли людей спросить? Об этом каждый воробей в деревне чирикает…
Грозный резким движением поворачивается к Дзику. Хватает его за лацканы куртки, притягивает к себе и с яростью орет:
— Что ты, дуралей набитый, натворил? Я велел тебе красных искать, а ты тащишь зеленого!..
— Он говорил, что партийный, — лепечет перепуганный Дзик.
— Оно верно! — признается крестьянин. — Говорил. Ну и что?..
— Прочь с моих глаз, дубина! — кричит Грозный на Дзика. Потом поворачивается к крестьянину: — Не держите на нас обиды, Галица. Мы пришли сюда призвать к порядку пэпээровцев. А против вас у нас ничего нет…
— Лучше бы вы оставили нас в покое, — заявляет крестьянин враждебно. — Нам здесь никаких порядков не надо. На кой вы сюда полезли? Кто вас просил? Жили себе люди и без вас, так нет — свалились на нашу голову, только безобразие от вас и вред… А пользы никакой! Говорите, пэпээровцев пришли стрелять? А кому нужна их смерть? Кто вас об этом просил? Насвинячите в деревне — и ищи-свищи вас, а нам тут и дальше вместе жить…
— Ну, Галица, хватит! — прерывает его Грозный. — Не все в деревне так думают…
Люди Грозного неуверенно поглядывают друг на друга исподлобья.
Крук нетерпеливо рыскает по двору Лосося. Заглядывает в чулан, где стоит ручной жернов, потом на конюшню, наконец направляется к овину.
Лосось плетется следом за ним.
— Ну так что будем делать? — спрашивает Крук, играя рукояткой нагана.
— С чем, пан начальник?
— Говори, где тайник?..
— Я же сказал — у меня нет ничего такого…
— Что же он, сквозь землю провалился?
— Откуда мне знать?
— Но вы же его видели, верно?
— Да, видел, — соглашается Лосось. — Но это было на рассвете.
— Мы должны его найти.
— У меня его нет.
Крук входит в овин. Он пуст.
— Я ничего не знаю, — настойчиво повторяет Лосось. — Я в политику не лезу… Может, старый причетник знает? У него спросите. Он сосед Быры. Может, он что знает?..
Люди Чайки шныряют по всему хозяйству, осматривая каждый уголок. Старик, опираясь обеими руками на сучковатую палку, провожает их насупленным взглядом.
— Эх, люди, люди, — тяжко вздыхает он. — Не боитесь вы бога…
— Как это не боимся? — возмущается Чайка. — Кто это сказал? Мы — верующие…
— Так на что вам надобна жизнь этого бедолаги? Что он вам сделал?
— Он нам ничего не сделал. Мы его даже и в глаза не видели.
— Так зачем вам его убивать?
— Дело политическое.
— Разве так годится?
— Заради отечества, старик, — говорит Чайка. — Мы убьем его, чтоб послужить отечеству…
Старик причетник таращит на него глаза.
— Что вы сказали?
— Заради Польши! — поясняет Чайка. — Нам здесь в Польше не надобно красных. Мы убьем его заради Польши…
Кордиан умолкает, обессилев. Он медленно поворачивает голову к сидящей возле него на скамейке девушке и с усилием улыбается.
— Красиво, правда? — тихо произносит он.
— Где-то я слышала это или, может, читала. Не помню…
— Это стихотворение Словацкого.
— Да. Это Словацкий. Верно.
— Это стихотворение все время не выходит у меня из головы. Ты знаешь, вот уже долгое время я не могу ни о чем другом думать. Это ужасно…
— Что?
— Когда была война и оккупация, все казалось простым. Я считал, главное — чтобы была Польша…
— Не думай сейчас об этом. И не говори так много, тебе это вредно.
— Я не могу об этом не думать!
— Попробуй немножко вздремнуть.
— Не хочу.
— Ты, наверно, очень устал?
— Да. Ужасно устал.
— Постарайся заснуть. Сон пойдет тебе на пользу.
Юноша внимательно всматривается в лицо девушки. В его глазах — выражение необыкновенной сосредоточенности.
— Я сегодня умру, — говорит он.
26
Станислав Миколайчик (1901–1966) — премьер польского эмигрантского правительства в 1943–1944 гг., с 1945 г. — член Временного правительства Народной Польши. В 1947 г. бежал за границу.
27
ПСЛ (Польске Стронництво Людове) — Польская крестьянская партия. Основана С. Миколайчиком в 1945 г.
28
Словацкий Ю. Присловья и эпиграммы. —