- Энрико, печальный Энрико, не расскажешь ли ты нам о каком-нибудь из твоих приключений?
- Отчего же, расскажу. Помнится, я пошел в школу, когда на дворе был уже АКТЯБРЬ...
- Ты, наверное, хочешь сказать - октябрь? [в Италии учебный год начинается 1 октября]
- Нет, синьор. Я хочу сказать так, как сказал. Тем более что после экзамена меня сразу отправили домой. "Тебе, - говорят, - надо бы прийти не в октябре, а в АКТЯБРЕ". И я пошел домой, но месяц АКТЯБРЬ с тех пор так и не наступил, его не было ни в том году, ни в следующие годы. Я все еще жду его.
В детстве печальный Энрико был не очень красивым ребенком. Даже некрасивее, чем сейчас. Шея у него была тонкая, уши без мочек и походка какая-то неуклюжая. Хороший врач, назначив правильное лечение, мог бы помочь ему исправить эти недостатки. Однако его привели к ошибочному ДОКТАРУ, который и мышку не мог вылечить от страха перед кошкой. Так Энрико и остался не очень красивым. Не такая уж это беда - не всем же быть красавцами! Гораздо важнее иметь доброе сердце. У печального Энрико СЕРЦЕ было больше нормального, и от этого он становился еще печальнее.
Пришел как-то печальный Энрико к портному, чтобы заказать костюм. Но ему всегда и во всем не везло, поэтому он попал к портному, который совсем не умел пришивать ПУГАВИЦЫ - они просто не держались на одежде. Пиджак всегда был расстегнут. Брюки сползали. Прямо беда!
- Энрико, печальный Энрико, научился ли ты какому-нибудь ремеслу?
- О, я столько их перепробовал, синьор! Желания у меня было много. А вот удачи - никакой. Сначала я был учеником и стал неплохим МИХАНИКОМ, но стать настоящим механиком - через "е" - мне так и не удалось. Моим вторым учителем был СТАЛЯР, но и у него была, видно, какая-то ошибка. Как же, по-вашему, он мог меня как следует обучить? Некоторое время я был ТАЧИЛЬЩИКОМ, но зарабатывал очень мало, а кроме того, мне никак не удавалось как следует ТАЧИТЬ ножи. В прошлом году я был САПОШНИКОМ. Мне казалось, я так хорошо работал. Но клиенты говорили, что мои ботинки и гроша ломаного не стоят. Теперь я живу милостыней, синьор. Но люди подают мне только ошибочные деньги. Я хочу сказать - фальшивые.
Ничего не удавалось в жизни Энрико, печальному Энрико. Однажды ему сказали:
- Научись хотя бы водить автомобиль. Это же все умеют делать, даже самый последний дурак.
Самый последний дурак - да, а печальный Энрико - нет.
Он научился водить АФТАМАБИЛЬ, АВТАМАБИЛЬ и даже АВТАМОБИЛЬ, но только не настоящий автомобиль. Он путал педаль газа с педалью тормоза, заезжал на тротуар, пугая прохожих. И его чуть не объявили опасным преступником.
- Энрико, печальный Энрико, сколько тебе лет?
- Двести девяносто пять, синьор.
- Сколько?!
- Ну да. Однажды пришла за мною смерть, и у нее уже была заготовлена могильная плита с надписью: "СКАНЧАЛСЯ во цвете лет". Я же случайно заметил ошибку и указал на нее. "Надо, - говорю, - писать скончался, а не СКАНЧАЛСЯ!" Смерти стало так стыдно, что она убежала и с тех пор больше не появлялась.
- Но в таком случае не так уж ты несчастлив, как говорят?
- Наверное...
СПЕЛОЕ НЕБО
Ребята, мой вам совет - любите качественные прилагательные! Не ведите себя, как Марко и Мирко, эти ужасные близнецы, насмехающиеся над ними.
Вчера, например, они должны были подобрать к нескольким существительным качественные прилагательные.
Хихикая и разбрызгивая чернила, эти разбойники написали:
"Зерно - голубое! Снег - зеленый! Трава - белая! Волк - сладкий! Сахар - злой! Небо - спелое..."
И тут вдруг раздался ужасный грохот:
"Бух! Бах! Трах-тара-рах!"
Что случилось? Ничего особенного. Просто небо, услышав, что оно уже спелое, решило: пора упасть на землю, как это делают разные там груши или сливы.
И упало. И дом рухнул. И поднялось облако пыли...
Ох и много же пришлось потрудиться пожарным, чтобы вытащить из-под развалин этих ужасных близнецов, а затем еще и сшить, потому что их разорвало на кусочки, и поставить небо на место, повыше, чтобы в нем могли летать ласточки и самолеты.
ЧЕРТ
Марко и Мирко без всякого уважения относятся к глаголам, даже к самым старым, кто уже совсем сед и ходит с палочкой.
Эти ужасные разбойники должны были вчера проспрягать, как было задано на дом, некоторые глаголы и придумать с ними несколько предложений или стихи - какие-нибудь милые детские стихи.
Вот отрывок из их упражнения:
Я мороженое ем,
Ты уписываешь крем.
А кому платить по счету?
Кто глупее всех, конечно,
Тот и платит бесконечно
Это ясно даже черту!
Расшалившись, они продолжали:
Я еду в Милан,
Ты едешь в Милан,
Он едет в Милан,
Мы едем в Милан...
Ну а этот грубиян
Едет пусть ко всем чертям!
При этих словах в ушах у одного из чертей зазвенело, и он не заставил себя долго ждать. В комнате у близнецов прогремел гром, сильно запахло серой, и вот уже черт преспокойно восседает в кресле.
- Так кто же должен ехать ко всем чертям? - строго спрашивает он, поигрывая хвостом.
Марко от страха чуть в обморок не упал. А Мирно, всегда готовый соврать, подбежал к окну и, указывая в сторону площади, закричал:
- Он там, ваша милость, он туда убежал!
К счастью, черт тут же выскочил в окно, помчался на площадь и решил во что бы то ни стало унести ко всем чертям аптекаря Панелли, который стоял в дверях своей аптеки, наслаждаясь вечерней прохладой. Синьора Панелли, однако, спасла мужа. Она показала черту рекомендацию, подписанную каким-то очень важным лицом.
РЕФОРМА ГРАММАТИКИ
Учитель Грамматикус решил однажды провести реформу грамматики.
- Надо кончать, - сказал он, - со всеми этими трудностями. Зачем, например, нужно различать прилагательные по всяким там категориям? Пусть категорий будет всего две - прилагательные симпатичные и прилагательные несимпатичные. Прилагательные симпатичные: хороший, веселый, великодушный, искренний, мужественный. Прилагательные несимпатичные: жадный, лживый, бесчестный и так далее. Разве не лучше?