Впрочем, я не думаю, что «технологическая одержимость» возможна в ближайшем будущем, лет через 20-30. Однако видеть эту опасность надо уже сейчас, и надо сделать все возможное, чтобы такая вероятность осталась лишь в фантастике.
***
Как же нам, христианам, относиться к этим отнюдь не радужным перспективам? Что делать здесь и сейчас?
Решение — в правильной христианской эсхатологии. То есть нужно понимать, что Господь уже победил, что Царствие Небесное во всей своей полноте — это не когда-то потом, в необозримом будущем, а уже здесь и сейчас, и на каждой литургии, причащаясь Тела и Крови Христовых, мы входим в это Царствие. Да, мы живем в «последние времена». Но «последние» не в том смысле, что вот-вот уже случится конец света, а в том, что Господь через Церковь изливает на нас благодать Святого Духа. Здесь и сейчас. Поэтому не надо бояться будущего.
Дмитрий Соколов-Митрич
Дмитрий Соколов-Митрич об опасности новых возможностей
Однажды я имел сеанс общения с одним очень небедным верующим человеком. Сеанс этот происходил в его доме, который он только что построил.
— Я долго думал, сделать его из сосны или лиственницы, — поделился своими заботами небедный человек.
— А в чем разница?
— Дом из сосны дешевле, и он простоит лет сто пятьдесят. А из лиственницы дороже, зато и хватит его лет на триста.
— Вы, конечно же, выбрали лиственницу.
— Нет, сосну.
— Почему?
— Триста лет этот мир все равно не простоит. Так зачем зря деньги тратить?
Будь я сам очень небедным человеком, я бы тоже сделал выбор в пользу сосны. Нет, я не обладаю никакой инсайдерской информацией насчет даты конца света. Просто у меня есть стойкое ощущение, что времена относительного благополучия заканчиваются, человечество скоро снова начнет по-крупному чудить, и вкладываться в инструменты стабильной жизни смысла не имеет. На чем основана печаль моих прогнозов? Во-первых, на интуиции. В окружающем нас культурном пространстве витает достаточно подсказок и намеков — надо только уметь их слышать.
Эпоха беззубого постмодернизма заканчивается, в мир потихоньку возвращаются большие ценности, за которые люди готовы умирать и убивать. Идет размежевание по идеологическому признаку — пока на словах, но слова имеют свойство превращаться в поступки. Этот процесс пока едва заметен, но он неотвратим.
Самолет никогда не падает по какой-то одной причине: это всегда стечение нескольких обстоятельств. На данный исторический момент вторая причина грядущих потрясений — очевидная глобальная перестройка мировой экономики. Мир стремительно меняется, причем меняется к лучшему. Новые технологии делают нашу жизнь удобнее, появляются возможности, которых наши отцы и деды даже представить себе не могли. Но в мировой истории уже не раз бывало, что путь в ад был вымощен именно переменами к лучшему. Любое движение вперед — будь то езда на автомобиле или прорыв в новое будущее — требует умения этим движением управлять. В отличие от ситуации на дорогах, где есть общие для всех ПДД и большинство людей имеют опыт вождения, управление переменами — это езда без правил. Вероятность катастрофы в таких условиях возрастает многократно.
Новые возможности требуют новых навыков жизни. Новые навыки жизни появляются лишь вместе с более высоким уровнем психологической и моральной зрелости.
Нож — это тоже новая возможность, но в руках ребенка она превращается в источник повышенной опасности. Пластическая хирургия может исправить ошибку природы, но для миллионов людей с неадекватной самооценкой она стала безотказной возможностью изуродовать себя за собственные деньги.
Социальные сети — революционный инструмент коммуникации, благодаря которому мы были обречены стать ближе друг к другу. Но на практике эта революция привела ко всеобщему озлоблению, обострению общественных противоречий, войнам и смутам. Естественные коммуникационные фильтры, которые веками сдерживали человеческую глупость и агрессию, работать перестали. Плоды этого сбоя в системе мы еще только начали пожинать.
Между тем перемены к лучшему становятся все стремительней. На очереди, например, биоинженерия. Даже страшно подумать, какие незапланированные побочные эффекты может подарить нам эта революция. Как минимум — новую вспышку социального расизма, распад человечества на сословия, на этот раз — по признаку здоровья и долголетия.
Еще одна радость, которая плывет из светлого будущего — интернет вещей. Это когда, например, машина сама знает, куда ехать, а холодильник умеет без вашего участия общаться с магазином и вовремя пополнять свои полки необходимыми продуктами. Нет никаких сомнений, что эти перемены сделают жизнь удобнее. Но вместе с этим удобством к нам в мозг постучится окончательная функциональная дезориентация. Люди и сегодня-то не всегда представляют себе, на каких деревьях булки растут, а с появлением сильно умных холодильников они окончательно потеряют связь с реальностью. Общество станет абсолютно беззащитным перед сбоями в системе. Землетрясения, революции, войны будут иметь дополнительный поражающий эффект, поскольку способность людей выживать самостоятельно будет сведена к нулю.
Наконец, на очереди 3D-принтинг. И вот это уже совсем караул. Конечно, распечатать прямо у себя дома ботинки, фотоаппарат или вставную челюсть — в этом нет ничего плохого. Покупаешь дизайн-макет продукта, нажимаешь на кнопку print — красота, даже в магазин ходить не надо. У меня только один вопрос — тот же самый, который задал мне министр экономического развития Шри-Ланки, когда я спросил у него, почему в XXI веке на местных чайных плантациях — диктатура ручного труда и никаких новых технологий? Базил Раджапакс ответил так: «А что мы будем делать с десятками тысяч людей, которые сегодня там работают?»
От евангелистов 3D-принтинга я бы тоже хотел услышать ответ на вопрос: а куда мы денем парочку миллиардов человек, которые сегодня занимаются производством тех же ботинок, фотоаппаратов и прочих промышленных изделий на заводах и фабриках? Перепрофилируем в дизайнеров? Новой экономике не нужно будет столько дизайнеров. Да и у самих дизайнеров могут начаться проблемы: нет никаких гарантий, что единожды созданный макет продукта не станет добычей пиратов, как это уже случилось в шоу-бизнесе, издательском деле, изобразительном искусстве.
Не нужно быть Нострадамусом, чтобы сообразить: 3D-принтинг ведет за собой на поводочке такую злую деиндустриализацию, что, когда это случится, лично я с удовольствием улетел бы на Марс.
Обострение классовых и геополитических противоречий неизбежно выльется в эпидемию войн, третья мировая практически гарантирована. Вспомним, чего нам стоила эпоха индустриализации, когда шло массовое вытеснение ручного труда и планета высококвалифицированных мастеров превратилась в планету станков и конвейеров, где каждый отдельный человечек легко заменим.
Первая реакция — массовые погромы рабочими своих станков — это были еще цветочки. Список ягодок оказался гораздо печальней: полная перекройка классового устройства общества, появление целого выводка тоталитарных идеологий, глобальный передел сфер влияния, вылившийся в две катастрофические войны.
Теперь же грядет еще более мощное «цунами развития», основанное на окончательной виртуализации производства и замене человеческой головы программным продуктом. Люди будут больше не нужны экономике в качестве исполнителей заурядных рассудочных действий. Шоферы, бухгалтеры, диспетчеры, снабженцы, почтальоны — сотни профессий безвозвратно уйдут в прошлое. Человек будет востребован лишь как источник творчества: предприниматели, менеджеры по развитию, разработчики новых продуктов, кинорежиссеры — всё это останется за нами, и такой поворот истории вроде как не может не радовать. Долой рутинный труд, да здравствует свободное творчество! Ага.