В Европарламенте развернулись специальные слушания после того, как стало известно, чему ныне служит глобальная разведывательная сеть «Эшелон», которую США создали после Второй мировой войны, чтобы следить за СССР и его союзниками. Курирует «Эшелон» Агентство национальной безопасности США, которое, используя свои возможности и возможности агентов Англии, Канады, Новой Зеландии, корабли и самолеты электронной разведки, спутники, радары и прочие средства, стало контролировать все и вся.
К его традиционным разведзадачам добавились, вполне понятно, ставшие актуальными задачи борьбы с международным терроризмом, наркобизнесом, распространением ядерных и ракетных технологий, финансовыми и биржевыми аферами. Но одновременно «Эшелон» стал для США удобным средством промышленного шпионажа, а также средством сбора различной информации о конкретных людях через всепроницающие электронные устройства.
Европейцы, видимо не без основания, подозревают, что «Эшелон» оказывает услуги корпорациям США в борьбе с конкурентами. Французские спецслужбы публично заявили, что компьютерный гигант «Майкрософт» сотрудничает с американскими спецслужбами, и что сами программы «Майкрософт», распространенные по всему миру, дают им возможность следить за пользователями с помощью специальных «закладок». Немецкий журнал «Штерн» в начале 2000 года утверждал: ряд крупных сделок был украден американцами благодаря «Эшелону».
Размышляя над этой темой, обозреватель газеты «Известия» Георгий Бовт предсказывал дальнейшее наступление на принцип неприкосновенности частной жизни со стороны «Большого Брата», о котором предупреждал еще Джордж Оруэлл в романе «1984».
Журналист пишет: «Иностранец, попавший сегодня в компьютеризированную Америку после перерыва лет в 10, осознает, что все потенциальные технические возможности для создания неототалитарного общества уже есть. Дело не только в том, что каждый гражданин «пронумерован» номером соцстрахования (на него можно в принципе «повесить» любую информацию).
Вы практически на каждом шагу сталкиваетесь с ощущением, что незнакомые люди знают про вас больше, чем вам хотелось бы. О ваших читательских пристрастиях можно узнать по базе данных библиотеки, где вы брали книгу лет пять назад. О мелких «криминальных наклонностях» — по отметке в базе данных завхоза университета, которому вы позабыли сдать, скажем, ключ от кабинета.
Рекламные агентства знают, что вы любите покупать, есть и пить, телефонные компании — кому вы звоните. Про ваши дорожные проблемы знает дорожная полиция, про болезни — страховая фирма. Ваша кредитка — подробная письменная история вашей жизни. Банковская тайна условна: она вовсе не тайна для налоговых и ряда других служб.
А если, скажем, добрый дядюшка переведет вам некую сумму, то по его адресу ваш банк услужливо вышлет специальную форму, чтобы в следующий раз было удобнее переводить деньги, — мол, банк в курсе его доброты, а также адреса, фамилии и номера телефона.
Все эти данные о вас могут годами храниться где-то в файлах, не причиняя вам беспокойства. Пока вы не сделаете неосторожного шага в сторону от общепринятых — часто неписаных — правил, вызвав подозрения властей. Или вдруг захотите стать президентом, сенатором или еще каким влиятельным лицом...»
Это гнетущее повествование о современном американце Бовт смягчает ссылкой на существование в западных обществах демократических институтов, которые пока довольно адекватно противостоят «технологическому потенциалу» нового тоталитаризма. Но затем он переносит взгляд на российскую действительность и с тревогой указывает на то, что в век новых технологий мы вступаем при отсутствии развитого гражданского общества, зато в «присутствии» прочной исторической традиции бюрократического государства, всегда стремившегося контролировать все и вся.
Автор статьи задает, прямо скажем, невеселые вопросы: пала бы «система КПСС», если бы кремлевские правители пораньше озаботились созданием мощных компьютерных систем общественного контроля? Что, если кому-то придет в голову попытаться реанимировать старую систему на новом технологическим уровне? Мы уверены, что сможем достойно встретить «1984 год»? Про то, есть ли в России свой аналог «Эшелона», мы благоразумно не спрашиваем...