— Вы предлагаете мне руку, сир Джейме? — Он вдруг почувствовал себя глупо, и хотел было убрать руку, но она положила свою ладонь в его, сжав пальцы. — Как рыцарски с Вашей стороны, — с усмешкой сказала она, прежде чем улыбка озарила её лицо.
Джейме удивился, как она нашла в себе силы так красиво ему улыбнуться.
Вдруг её пальцы выскользнули из его руки и переместились ей на живот. Джейме вопросительно заглянул ей в лицо, обнаружив, что она побледнела больше, чем обычно, а свет в её глазах, казалось, мерцал и колебался.
— Вы в порядке, Ваше Величество? — спросил Джейме, нахмурившись и поднявшись на ноги.
— Ничего, — заверила она его слабым голосом. — Просто приступ головокружения. — Она также встала, но закачалась и протянула руку к сердце-дереву, чтобы устоять.
— Нам нужно вернуться, — с беспокойством сказал Джейме.
— Нет, нет, — прошептала она. Её рука подлетела ко рту, и она согнулась, упав на колени. Джейме бросился к ней и приподнял её на руках. Её глаза, серые, словно камни, посмотрели на него на мгновение, прежде чем сомкнуться.
________________________________
Мейстер сказал, что не о чем беспокоиться. Просто небольшое перенапряжение, эмоциональное и физическое, и это было естественной реакцией, учитывая, что она беременна.
Не о чем беспокоиться.
Первой мыслью Джейме было написать Серсее, или отцу, или, может, даже Рейгару. Кто-то должен был знать, и, ведают боги, Серсея предпочла бы узнать об этом первой. Она расскажет Рейгару, Лианну отправят обратно в Королевскую Гавань, и через несколько недель королева будет истекать кровью. Если она выживет, то сможет опять похоронить своего ребёнка.
Но Джейме не сделал ничего из этого. Его прогнившая совесть настояла сперва поговорить с Лианной.
Идя к ней, он чувствовал, как её брат сзади метает в него кинжалы. А как иначе? Джейме мог разрушить её жизнь. Из-за одного письма она может быть отправлена назад вместе с сыном, не имея времени подготовиться к войне.
Королева сидела на своей постели, выкручивая на коленях руки. Она подняла на него испуганные глаза, но не дрогнула заговорить первой.
— Ты не можешь рассказать Рейгару, — свирепо настаивала она. — Ты не можешь рассказать никому. Прошу, сир Джейме, я не могу вернуться, пока нет. Пожалуйста, прошу Вас…
— Он должен узнать рано или поздно, — прервал её Джейме, не желая слушать её мольбы. — Не думаю, что он хорошо воспримет то, что Вы вернётесь через год с ребёнком на руках. Просто подумайте над этим. — Он улыбнулся, пытаясь разрядить обстановку, но Лианна осталась сурова.
— Я знаю, что честь обязывает Вас сообщить об этом, но я прошу Вас, пожалуйста, не говорите ему. По крайней мере, пока. Напишите, когда станет слишком поздно, чтобы я могла приехать. Может, около восьми лун…
— Вас посещали мысли о том, что со мной будет в случае, если я промедлю? Или Вашего брата, если он не сообщит об этом?
— Я знаю, это опасно. Знаю, что многого от Вас прошу, но если Рейгар спросит Неда, почему он не сказал ему раньше, он мог бы сказать, что я обещала написать ему. А Вы можете сказать, что написали сразу, как только узнали, но вороны всё время терялись в пути. — Отчаяние сделало её речь частой и запинающейся. — Прошу, сир Джейме, жизни меня и моих детей находятся в Ваших руках. Вы поклялись защищать нас.
— Я отвечаю перед королём, — механически ответил Джейме, хотя это была наглая ложь. Он отвечал перед отцом, Серсеей.
— Я возьму на себя вину за всё это. Если он пригрозит чем-нибудь Вам с Недом, я убежу его, что здесь только моя вина. Я скажу, что солгала и пригрозила, что сказала, что напишу, а сама не сделала этого. А если он заупрямится… — Она сделала паузу, глядя на свои руки. — Жена знает способы, как сделать мужа податливым. До тех пор, пока он является мужчиной, он должен оставаться восприимчивым к этому. — Она встала и подошла к Джейме, взяв его за руку, чем удивила рыцаря. — Не говори ему, пока я не скажу. Тогда ты скажешь, что я скрыла это, что я сказала тебе, что просто потолстела, что я солгала тебе. Рейгар не любит спорить, а так как ты брат королевы и сын мастера над монетой, он не сделает ни тебе, ни твоему положению никакого вреда. Уверяю тебя.
— Почему Вы мне доверяете? — Он вспомнил их совместные поездки; как она спала в траве; их время, проведённое в богороще. Много раз он мог покончить с ней, а после выдумать историю. — Вы знаете моих отца и сестру, но так быстро, кажется, доверились мне. Почему? Я мог бы убить Вас уже тысячу раз.
Глаза Лианны смягчились.
— Но не убил, — напомнила она, сжав его пальцы. — У меня нет выбора, кроме как доверять Вам. Я сделаю всё для Вашего молчания, сир Джейме. — Он заметил, как её пальцы дрожат, прежде чем она вытянула их из его руки. Она прикоснулась ими к его щеке, задевая её легко, словно шёпот. — Всё, сир Джейме, — повторила она, и огонь в её глазах пояснил смысл этого предельно ясно.
— Ничего этого не нужно, — сказал Джейме, мягко убирая её руку от своего лица. — Я поклялся защищать Вас. Я полагаю, что смогу хранить секрет-другой.
— Спасибо, сир Джейме, — выговорила она с улыбкой облегчения.
Джейме на мгновение подумал, как бы отреагировала его сестра. Он представил, что это будет подобно дикому огню; она заскрежещет зубами и затопает ногами, требуя сказать, почему, ну почему он утаил от неё такое?
И, возможно, он сказал бы, что вороны всё время терялись в пути.
______________________________
Он проник в её комнату поздно ночью, с опьяняющим разум лицом Серсеи в голове.
Они были в Винтерфелле месяц, в этом дьявольски холодном месте. В его жилы и сердце проникал лёд, оставив там немного любви, но много желания, неизлечимого желания золотой львицы, которая не любила его без пользы от него. В чём-то он ей уже отказал… но кое-что всё ещё оставалось.
Её сын, Джон, спал подле неё, лёжа на спине, в то время как его мать прижалась к нему, своей рукой на его животе словно защищая его. Её нос зарылся в его волосы, тёмные, как её собственные. Но в ночи всё выглядит тёмным.
Джейме навис над ними, и слова Серсеи эхом отозвались в его голове. «Если ты убьёшь щенка, я не сомневаюсь, что его сучья мать наложит на себя руки. Если ты убьёшь щенка. Убьёшь щенка».
Он поклялся защищать королеву, но что насчёт её сына? У меня есть привязанности, напомнил себе Джейме. К моей семье. К отцу. К Серсее. Эртур Дейн говорил ему иное, но он не Эртур Дейн. Трудно будет объяснить смерть? Пожалуй, да. Но королева сама сказала: он был братом королевы и сыном мастера над монетой. Всё, что ему нужно будет сказать, это то, что в ту ночь перед её дверью стоял другой стражник, что он отлучился лишь на минуту, только отлить…
Меч висел у Джейме сбоку, а улыбка Серсеи согревала его. Меч — это было слишком; это должно быть быстро и чисто. Он вытянул из сапога кинжал из валирийской стали, отделанный рубинами и золотой рукоятью — подарок, который он получил на шестнадцатые именины. В том году Серсея получила платье и нитку жемчуга. Она завидовала ему.
Как только он приложил его к глотке ребёнка, его глаза открылись. Они блестели даже во тьме едва различимым бледно-серым цветом. На мгновение Джейме запаниковал и сказал себе: прикончи его, дурак, пока он не наделал шума. Но мальчик был спокоен, даже благосклонен, глядя на Джейме с тем невинным доверием, с каким мог смотреть только ребёнок.
Таким же взглядом пронзала его Лианна.
Он тут же вышел из транса и вдруг увидел картинку, как кто-то смотрит через затуманенное окно. Там был рыцарь в белых доспехах с кинжалом у горла беззащитного ребёнка, в то время как рядом спала его мать. И ради чего? Трус, пробормотал про себя Джейме, пряча кинжал в ножны. Усмирённый ребёнком.
Он уже потерпел неудачу с двумя королевами; может, в этот раз он послужит королеве и защитит её детей. Он мог бы открыть дверь в спальню и повелеть королю оставить её в покое. Он мог бы броситься в дикий огонь и вытащить тела её и детей из пламени. «Ты нужен мне здесь, чтобы защитить моих жену и детей, пока меня не будет», сказал ему Рейгар годы назад у ворот Красного Замка.
Может, он выполнит свой долг, хоть однажды.