— Это не имеет значения. Ты здесь. — Она прислонилась для поцелуя, который он охотно вернул. Чтобы подразнить его, она отстранилась, едва его язык лизнул её губы, и пошла обратно к кровати, скользнув под одеяло в ожидании его. Но он не пришёл в постель; вместо этого он повернулся и сел за письменный стол рядом с кроватью, притянув новый лист бумаги. Серсея могла видеть только выразительные мышцы его спины в то время, как он писал, и быстро почувствовала раздражение и нетерпение.
— Что ты пишешь? — спросила она со всей ласковостью, которая, однако, была фальшивой.
— Письмо, — услужливо ответил Рейгар.
— Кому?
— Я буду в постели через секунду, миледи, — сказал Рейгар, не ответив на её вопрос. Серсея нахмурила брови. Ей не нравилось, что её так холодно оттолкнули.
— Письмо может подождать, милорд, — сладко промурлыкала Серсея, надеясь уговорить его. — Иди спать.
— Всего несколько минут, — отрывисто ответил он, не почувствовав его гнев.
— Это слишком долго. Приди ко мне сейчас.
Она увидела, что он остановился; перо его замерло.
— Это письмо большой важности, — произнёс он ровным, но нетерпеливым голосом. — Ты должна подождать.
— Тогда не скажешь мне, в чём дело? — спросила Серсея, выскользая из постели. Она подошла к Рейгару и опустилась на колени, чтобы посмотреть на него. — Если я — твоя леди-жена и твоя королева, то всё, чего я прошу — знать, что у тебя на уме, если, конечно, это касается вопросов твоего королевства. — Рейгар протянул к ней руку и погладил её по щеке. Она прислонилась ближе к его касанию, изголодавшаяся по его теплу.
— Ты действительно хочешь знать? — спросил он, сверкнув глазами с предупреждением и чем-то ещё… чем-то вроде неверия.
— Да, — выдохнула Серсея, слегка кивнув.
— В королевстве неспокойно. Немногие любезно приняли наш брак. — Она расширила глаза, удивившись словам. Он улыбнулся мягкой улыбкой, хоть и очень грустной. — Это не твоя вина, милая Серсея. А только моя.
— Почему? — спросила Серсея, в самом деле запутавшаяся. Это всего лишь брак. Множество их заключается каждый день, пусть и менее важные, чем её.
— Ты прекрасно знаешь, что вторая жена не устраивает Веру, — объяснил Рейгар, всё ещё улыбаясь. — Это не устраивает и людей.
— Ты — король, — неистово утверждала она; слова сами вырвались у неё изо рта. По коже пополз жар, поощряя пламя её гнева. — Ты можешь делать всё, что захочешь. Какое они имеют право жаловаться? — Короля должны уважать, обожать, и, прежде всего, повиноваться ему. Власть означала возможность делать то, что захочешь — Серсея знала это с тех пор, как была ещё ребёнком.
— У них есть все права, миледи, пока они остаются смертными со своим мнением. — Его слова поразили Серсею своей кроткостью. Было известно, что Рейгар хорошо царствовал, ибо его правление было сильным и неоспоримым, но она не ожидала такой умеренности, когда дело зашло до удара по его врагам. Серсея полагалась на быстрое исполнение в решении проблем.
— Ты должен заставить замолчать это сопротивление, — сказала ему она, встречая его глаза в тусклом свете. — Брак — это твой выбор. Вера не имеет права отказать тебе в этом.
— Не имеет, — отозвался он. — Но это всё равно их не устраивает.
— Тогда нужно заставить их, напротив, превозносить его, или пусть они захлебнутся своим же гневом, — ответила Серсея. Она опустила его руку с щеки себе на грудь. Она внезапно почувствовала себя безумной, словно сквозь неё прошла молния, и ей хотелось, чтобы Рейгар почувствовал это, разделил с ней это. Она хотела, чтобы загорелись его глаза, чтобы он широко улыбался, чтобы страсть опьяняла его. Она хотела, чтобы он был грозным и внушающим страх, чтобы королевство целовало ему ноги. Серсея хотела быть женщиной, которая даст ему эту силу, сделает его способным наказывать простой люд и дворян не только словами. Его первые две королевы уже загасили его, сказала она себе. Элия была слишком слабой, а Лианна — слишком жёсткой. Я же хочу быть для него идеальной.
Рейгар моргнул, но ни удивления, ни неодобрения не мелькнуло в его глазах.
— Это не так просто, — сказал он, убирая руку с её груди. Он поднялся на ноги, возвышаясь над ней, как высокое, молодое дерево. — Нужно учесть и другие вещи, — добавил он себе под нос, как раз достаточно громко, чтобы она услышала. Затем наклонился и поднял её на руки, которым Серсея мгновенно уступила. Он положил её на кровать и двинулся по направлению к столу. Серсея схватила его за руку, запрещая ему уходить.
— Ты мне доверяешь? — неожиданно дико спросила она, широко раскрыв глаза, словно блюдца.
— Конечно, — пробормотал он и повторил более твёрдым голосом: — Конечно.
— Тогда позволь мне помочь тебе, — прошептала она надломившимся голосом.
— Ты уже помогаешь, — сказал он ей, прежде чем поцеловать в губы и отстраниться.
Серсея смотрела, как двигаются и перекатываются его мышцы на спине, прежде чем погрузиться в тяжёлый сон.
______________________________
— Ты ещё не беременна? — Холодные глаза отца устремились на неё с обычным равнодушием. Серсея покраснела, хоть и больше от гнева, чем от смущения. Её характер в последнее время ужасно испортился; она обнаружила, что всё менее и менее терпелива к бесцветным придворным дамам и ещё менее к тем, кто занимал время её мужа. Она обнаружила, что огрызается на своих служанок за малейшие провинности, проклиная их неспособность и угрожая уволить. Когда она пожаловалась на них Рейгару, он только сказал: «Делай то, что считаешь необходимым, моя милая». Это был вообще не ответ.
— Ещё нет, отец, — ответила Серсея сквозь зубы. Даже Рейгар не давил на неё в этом деле. Конечно, не сегодня-завтра её лунные крови не придут.
— Он в твоей постели каждую ночь или нет? — спросил Тайвин, постукивая пальцами по столу. — Прошло уже больше двух лун.
— Я не думаю, что хочу обсуждать это с Вами, — резко ответила Серсея, метая взглядом кинжалы в своего сурового отца. Она сразу же пожалела о своих словах, когда отец выгнул бровь, а его верхняя губа изогнулась в пугающей усмешке.
— Теперь, став королевой, ты сделалась лучше меня? — спросил он, и его слова вызвали уничижительный холод по спине. Она не смогла больше выдерживать его непоколебимого взгляда и опустила глаза на колени. Это не помогло. — Тогда, я, пожалуй, не поделюсь с Вами сведениями, которые я узнал о Вашем муже, ведь я так низок для этого.
Её глаза снова поднялись, расширившиеся от любопытства.
— Рейгар? — спросила она, произнеся его имя с трепещущим жаром; сладчайший вкус наполнил её рот. — Что с ним?
— Почему бы Вам не спросить его самой, Ваше Величество? — продолжал отец с уничтожающей издёвкой. — Вы не пожелаете услышать это из уст того, кто настолько ниже Вас.
— Я не имела это в виду, отец, — быстро сказала Серсея и наклонилась, чтобы накрыть его руку. Он убрал её, но продолжал пристально смотреть этим принижающим взглядом, сокрушая её, пока она снова стала не больше, чем ребёнком. — Мои извинения, лорд-отец.
Глаза её отца сверкнули не с прощением, но с предупреждением. После паузы, которая, он должен был знать это, резала её, словно нож, он начал говорить:
— Наш король хочет примириться со своим народом и Верой. Ему предложили решение. — Серсея наклонилась ближе. — Низвести одну жену до любовницы.
— Не меня, я надеюсь? — Слова вылетели из её рта прежде, чем у неё был шанс обдумать сказанное. Не может быть такого, чтобы это была я, лихорадочно думала Серсея. Я лучше. Я красивее. Я дам ему ребёнка.
— На данный момент это ни одна из вас, — сказал ей Тайвин с усмешкой. — Пока она далеко, он не примет решения, а народ не поднимется. Мы должны сделать так, чтобы она осталась на Севере. — Он как бы между делом вытащил из стола лист бумаги и взял в руку перо. — Ты рассказала Джейме о нашем желании?
При его упоминании Серсея сглотнула. Она нисколько не могла избавиться от мыслей о своём близнеце и выкинуть его из головы. Они расстались в гневе; вернее, только он. Серсея была одурманена восторгом, когда он видел её в последний раз. Было бы неправдой сказать, что она сожалела о том, как кончилась их последняя встреча, так как она ни разу не тосковала о нём с тех пор, как он уехал. У Серсеи был Рейгар, и это всё, что имело значение. Теперь ей нужно было его удержать.