Исторически в Генштабе всегда был только один первый замначальника. Второго не требовалось. Но к Манилову — отношение особое.
Ради того чтобы назначить его, неведомые нам доброхоты не только подделали подпись министра. Они ещё и изменили штатное расписание: специально, под Манилова, ввели дополнительную должность второго первого зама. Что показательно — Родионов об этом изменении ничего не знал. Его просто поставили перед фактом.
Конечно, будь их воля, доброхоты эти не мудрили бы с должностями. Но у Родионова была уже своя кандидатура, и с этим приходилось тогда считаться.
Министр хотел видеть в кресле замначальника ГШ вполне конкретного человека: не «литературного негра», а боевого генерала, прошедшего все ступени снизу вверх, — Николая Пищева.
Биография Пищева — не в пример маниловской. Начинал с комвзвода. Окончил Академию Фрунзе и Академию Генштаба. Вместе с Громовым выводил 40-ю армию из Афганистана; Громов был командармом, Пищев — его первым замом. Командовал 7-й армией в Ереване. Потом перешел в Академию Генштаба, возглавил самую важную кафедру — стратегии.
Манилова и Пищева назначали одним указом. Впрочем, за место под солнцем они не дрались. Обязанности поделили скоро: Пищев взял на себя всю повседневную работу, тягостную, но необходимую текучку. Манилов — представительские функции.
«Чем занимался тогда Манилов? — Пищев хмурит лоб, пытаясь вспомнить, но безуспешно. Неуверенно произносит: — Вроде ездил в правительство, в Думу. Устанавливал связи».
Что такое первый замначальника Генштаба? Тягловая лошадь. Тяжеловоз буденновской породы. На его плечах лежит все хозяйство: от проведения учений до обработки документов. Колоссальный объем работы.
А Манилов — не тяжеловоз. Он — грациозный скакун. Элитный рысак. Но именно этого рысака предпочли рабочему тягловому коню…
Как только Родионов и Самсонов ушли в отставку, у Пищева выключили телефон прямой связи с начальником Генштаба. В считанные дни его отрезали от всякой работы: поток информации сократился на 80 процентов.
Выхода не было. Генерал-полковник Пищев написал рапорт. Вскоре после его увольнения историческая правда восстановилась — должность второго первого зама была сокращена. Теперь все эти чиновничьи пируэты уже ни к чему: Манилов прочно сидел в кресле…
Кто стоял за всей этой комбинацией? Кто проталкивал Манилова в Генштаб? Подделывал подпись министра, изменял штатное расписание? Можно только догадываться.
Ясно, что это были люди не простые. Облеченные серьезными полномочиями. Имеющие доступ к телу…
Чем обаял их Манилов? И этот вопрос остается без ответа. Манилов обаяет кого угодно: у него — экстрасенсорный дар. (Кстати, в Генштабе об этих его сверхъестественных способностях говорят вполне серьезно.)
Не хочу обвинять Манилова ни в чем. В конце концов не он подделывал указ, не он изменял «штатку». Только разве что-то это меняет?..
Я спрашивал многих генералов, действующих и отставных: может ли человек, не имеющий ни малейшего войскового опыта, руководить Генштабом? Все они отвечали однозначно. По книжкам опыта не наживешь.
Так как же могло получиться, что бывший журналист занимается реформой Вооруженных сил? Разрабатывает военную доктрину?.. Что ж, какие реформаторы, такая и армия.
Ни для кого не секрет, чем в действительности занят Манилов: информационной войной. «Главный официальный интерпретатор военно-политической хроники» — так называют его газеты.
Может быть, на этом фронте воюет он и неплохо. Только к чему тогда весь этот маскарад? Почему бы не создать под него какое-нибудь управление? Неужто причина только в том, что реляция из уст первого замначальника Генштаба воспринимается лучше, чем из уст пресс-секретаря?
«Генштаб укомплектован непрофессиональными людьми», — сказал не так давно президент. На месте Манилова после этих слов я подал бы рапорт.
Он не подал. И не подаст. От человека, который меняет позиции быстрее, чем «новый русский» иномарки, глупо требовать какой-то принципиальности.
В 94-м он ратовал за войну в Чечне. В 96-м — вместе с Лебедем войну прекращал. Сегодня — вновь превратился в «ястреба»: нет в стране милитариста более рьяного, чем он… В шестьдесят два года поздно уже меняться…
Кстати. Кто не знает: по закону, генералы служат до шестидесяти лет. Правило это, как и многие другие, на Манилова не распространяется. Впрочем, в сравнении с подделанной подписью министра такое прегрешение кажется просто смешным…
Царь-пушка, которая не может стрелять, возведена у нас в национальные святыни. Царь-колокол, развалившийся при первом же ударе, гордо красуется в Кремле. Чем же нам не нравится первый замначальника Генштаба, который не умеет воевать? Наоборот, все как раз логично…
К радости окружающих, через пару месяцев после выхода этой статьи Манилова из Генштаба уволили. Он, правда, грозил подать на меня в суд, махал кулаками, но никуда, конечно, не подал. Не царское это дело…
А вскоре получил новое назначение — посланца Приморья в Совете Федерации. Его знания и опыт не могли остаться неиспользованными…
Есть такая категория людей: непотопляемых. Чего бы ни вытворяли они, какие бы грехи ни совершали, все равно, словно птица Феникс, эти люди возрождаются из пепла. Им не важно, чем руководить — контрразведкой или юстицией. Важен сам процесс. Ну и, разумеется, машина с мигалкой, приемная и магический телефон с желтеньким гербом на циферблате…
Но даже на фоне таких непотопляемых Анатолий Борисович Чубайс выделяется, как гора Машук на фоне песочных куличиков.
Все десять с лишним лет российских «реформ» Чубайс остается на плаву. Чего бы ни говорили, ни писали о нем, какие бы факты ни приводили журналисты. Он похож на древнегреческого титана: сдвинуть его с места невозможно.
Это расследование я вел вместе со своим коллегой из датской газеты «Экстра бладет», эмигрантом, бывшим диссидентом Владимиром Пимоновым. «Закордонная» часть материала — результат его изысканий.
28.08.1998
ЯХТА ДЛЯ ЧУБАЙСА
В пятницу, 4 июля 1997 года, к маленькой гостинице «Странд-отель» в центре датского городка Скаген подъехало такси.
Вышедшие из салона люди — рыжий, с гладким лицом мужчина и миловидная шатенка — не привлекли ничьего внимания. Неторопливо они подошли к стойке рецепции, взяли ключи от девятого номера, забронированного десятью днями раньше. Поднялись в апартаменты.
Вскоре чета отправилась на прогулку — подышать морским воздухом. Тут-то их и окликнули:
— Добрый вечер, Анатолий Борисович. Добро пожаловать в Данию.
Услышав русскую речь, рыжий опешил.
— Спасибо, — растерянно бросил он и мгновенно исчез в дверях близлежащего ресторана…
Уже через пару дней новые постояльцы спешно покинули Скаген — самую северную точку Дании — и перебрались в соседнюю Норвегию. Там, в городе Христиансанде, их с нетерпением ждали…
…Ян Бонде-Нильсен, пожилой датский бизнесмен, широкими шагами расхаживал по вестибюлю отеля «САС». Две пары глаз неотступно следили за Нильсеном.
Зазвонил «мобильник». Датчанин поднес трубку к уху, глаза его загорелись. С непривычной для столь почтенного возраста быстротой он выскочил на улицу и прыгнул в такси (№ К-506).
Никогда ещё провинциальный Христиансанд не видел таких гонок. Мощный «вольво» Нильсена мчался по тихим улочкам, словно загнанный гепард. Но преследователи не отставали.
К условленному месту две машины подъехали почти одновременно.
Уже знакомая нам пара — рыжий и шатенка — стояла на обочине проселочной дороги, в нескольких километрах от города. Завидев приближающийся «вольво», пара оживилась. Нырнула в авто, и погоня продолжилась.
Спустя 20 минут «вольво» остановился близ гавани Северного моря. Бонде-Нильсен и его спутники пересели в поджидающий их катер и, рассекая волны, понеслись навстречу красавице яхте «Грейс», принадлежавшей ранее мексиканскому президенту.