— Я этого не знала... Никто не рассказывал.
— Такое рассказывать тяжело. А про меня тебе что-нибудь говорили? Как я своего мужа нашла? Сидел он у магазина, закатал штанины, культи выставил... рядом шапка... Христарадничал. Сломался было человек. Хлебнула я с ним... Но ему было от чего сломаться, а тебе? Разве вашу молодость с нашей сравнить можно? Сколько для вас, молодых, делается! И стадионы с бассейнами, и общежития с комнатами на двоих, не хуже первоклассных гостиниц, спортзалы, театры как храмы. А мы в сараюшках фильмы смотрели и радовались... Я не то что завидую вам, молодым, нет, это не зависть, просто обидно до боли, что вы ничего этого не видите, не замечаете, радоваться по-настоящему не умеете. Пресытились... Почаще бы вам кинохронику о прошлом показывать, может, дойдет. Оборванные мужики, бабы, бревенчатые стены с гвоздями вместо вешалок, полати, скамьи, дерюги вместо постели, тряпье на детях. Все это было же, было! Недавно совсем. А девалось куда? Эх вы!
Я долго не могла уснуть. Ольгуня, конечно, уверена, что взбодрила меня, «поставила с головы на ноги», но какую тоску она на меня нагнала! Не справиться мне с собой, сил нет, и взять их неоткуда.,.
Глава восьмая КРЮЧКИ И АВТОМАТЫ
Ольгуня сдержала свое слово: нашла мне «дело», с хитрецой подошла: «Почитала бы ты сегодня, Саша, газеты вместо меня, голова что-то болит, таблетка не помогла». На другой день у нее вдруг насморк появился, хотя внешне никаких признаков. На третий — «мороженого поела, в горле першит, что ж мне после каждого прочитанного слова откашливаться? Выручай, Саша Нилова, в долгу не останусь».
А потом она меня в партком потащила: «Идем, идем, вызывают тебя туда зачем-то!»
В парткоме выяснилось, что меня никто и не думал вызывать, там Ольгуня представила все так:
— Вот, пожалуйста, Нилова хочет политинформатором в ткацком вместо меня. Неплохо у нее получается.
Меня похвалили, что я сама себе выбрала общественную работу, руку пожали, успехов пожелали.
За дверью Ольгуня затараторила, не давая мне рот открыть:
— Ладно, ладно, много ты говорить любишь, Саша Нилова, лучше на деле себя покажи!..
Приходится «показывать».
Первые дни я очень волновалась, хотя волноваться было не из-за чего. В красней уголок, как всегда, приходили только свои, усаживались за столами, шуршали свертками и слушали, что им читают. Я боялась другого: вдруг начнут задавать вопросы, а я? Правда, Ольгуня всегда была рядом: «Не робей, Саша Нилова! Не сумеем ответить, запишем, подготовимся, ответим в другой раз!»
И еще она мне пообещала: «Это тебя так затянет, что жить без газет, без того, чтоб не посмотреть программу «Время», не сможешь, на часы будешь поглядывать: увидеть, послушать, узнать и рассказать другим. Весь мир перед тобой раскроется, сто раз спасибо мне скажешь!» Не думала, что она окажется права...