Ох и устала же я сегодня!
Пришлось снять с выработки ночной смены всю партию зеленой «кометы» из-за никудышного прочеса. Прядильщики, как водится, напали на меня:
— Кто ж тебе задаром работать станет?
— А вы работайте без брака! — отбивалась я.
Лиля бережно взяла меня под руку, увела в кабинет
своего начальника: там тихо, никого нет.
Я знала: надеется уговорить меня.
— Сашенька... — Подруга улыбалась мне ласково.— Саша, хватит тебе размахивать актом! Ты же сама видишь, положение у нас с зеленой «кометой» безвыходное, ткачам работать не с чем, пойми!
Я это знала: ткачам действительно до зарезу нужна была зеленая «комета», но я видела и другое: в готовом виде непременно выявятся редины и утолщения, и вряд ли такой товар проскочит, на что надеются аппаратчики, через ОТК. Спрашивается, что выгодней забраковать: пряжу или уже готовую продукцию?
— Если бы не было исключений, не было бы и правил,— настаивала Лиля. — Договоримся так: ты ничего не знаешь, не заметила.
— Но я-то заметила и знаю!
— Значит, разговор наш бесполезен? *
— Абсолютно.
Тогда Лиля спросила, понимаю ли я значение слова «тупой» применительно к человеку и почему иногда называют не просто дураком, а круглым дураком, если хотят усилить последнее слово? Круглый. Ни уголков, ни шероховатостей хотя бы. Даже крохотная мыслишка не задержится, скатывается, как капля дождя со стекла. И заключительный аккорд:
Я читала, не помню сейчас где. Там сказано об одной девице, будто мозги у нее в бюсте. Никаких извилин...
Я выслушала все это молча. Когда Лиля «выдохлась», я сказала:
— Или ты сейчас же подпишешь акт, или...
— К главному инженеру побежишь?
— Пойду. Не жди, чтоб я потакала бракоделам! Постыдилась бы говорить об этом. Ты еще институт не закончила, а тебе доверили работу сменного мастера! Так цени это и болей за честь фабрики! Ты ведешь себя как девчонка, которая понятия не имеет, что означает для фабрики выпустить некачественную продукцию! Подпиши акт, последний раз говорю, Мурашина!
Лиля вдруг часто-часто заморгала, шмыгнула носом, склонилась над актом, подписала его и швырнула так, что он упал на пол. Я подняла акт и вышла из кабинета.
У Лили удивительная способность портить мне настроение. Оно у меня и без нее подавленное было — от сегодняшнего сна не успела опомниться. Снилось, будто я надумала умереть, специально для этого простужалась, вышла во двор к доту, сняла сапоги — будто зима была, снег вокруг, и постояла на снегу босая. Все я рассчитала заранее: к вечеру у меня поднимется температура, начнется воспаление легких, лекарств принимать не буду, и конец. Никаких терзаний, никаких сомнений. Отчетливо виделось, как я вошла к себе, вымылась под душем, переоделась во все лучшее и легла умирать. И вот я лечу куда-то вместе с кроватью, как принцесса из кинофильма «Старая, старая сказка», хочу за что-то схватиться, но вокруг пустота. Кричу: «Мама, не хочу умирать, спаси меня!» И просыпаюсь...
Хорошо, что этот бред мне только приснился...
Сегодня наша фабрика как потревоженный муравейник— в газете появилась статья о нас иод названием «Крючки и автоматы».
На работе мне первой встретилась Цымбалючка:
— Слыхала новость? Про нашу фабрику в газете есть!
Груша промчалась мимо нас, крикнув на ходу:
— Пропесочили, вот это дело!
Представляю, как ткачихи ждут обеденного перерыва. Признаться, и я жду его с нетерпением: одно дело прочитать дома про себя, другое — в коллективе да разобрать ее всем вместе.
Я приготовилась к этому своеобразному занятию заранее. Убрала со стола все лишнее, положила газету статьей кверху, рядом блокнот и ручку: вопросы записывать.
Женщины одна за другой входили в красный уголок, подсаживались к столу и сразу же доставали украшения: цепляли серьги, брошки, кольца. Каждая, прищурив глаз, пыталась увидеть себя в карманном зеркальце и оценить. И смешно, и радостно: всем хочется быть нарядными, красивыми, возраст здесь не в счет.
Но почему я до сих пор не купила себе перстенька хотя бы или брошку? Куплю при первой же возможности и буду приносить на фабрику. Как все... Нигде же, кроме фабрики, не бываю. Наши ходят в культпоходы какие-то, на выставки и в театры. А почему я живу как старый, усталый человек? Один только раз за два последних года в театре была, и то Олег Семенович пригласил. Правда, я читаю много. Но разве этого достаточно, чтоб много знать?