Хороший завтрак – залог успешного дня, поэтому Анна отправилась на кухню готовить.
Она жила одна: ни мужа, ни детей, ни собаки не было. Часто к ней в гости приезжала её мать Татьяна Ивановна – человек старой закалки. Она всё время упрекала дочь, за отстутствие семьи, именно по этой причине, Анна не любила её приезды.
– Аня, не успеешь оглянуться и старость, умрёшь в одиночестве, либо с сорока котами, которых заведёшь на пенсии. Да и твоя работа. Вот что это? Это не женская профессия. Бегаешь с пистолетом, да разве видано такое? Ты детей должна воспитывать. У тебя, хоть есть кто-то на примете? – всё время говорила Татьяна Ивановна.
Аня только собиралась было возразить или ответить матери, как та сразу продолжала.
– По глазам вижу, что нет. Хотя бы тот, Лёнечка, кажется, неплохой человек. Работает с тобой. Подумаешь младше, ну и что? Аня, хорошая партия для тебя. Присмотрись.
Ане только оставалось кивать головой, ведь что ещё было делать? Против матери не пойдёшь. И не так важно, сколько лебе лет: десять, двадцать или сорок.
Аня поставила турку на плиту, и в это время зазвонил телефон. На экране телефона светился незнакомый номер, но это не было удивлением, ведь работа Анны говорила сама за себя.
– Алло. А, это Вы, Ольга Геннадьевна. Приехать? Сейчас? Хорошо, буду минут через 30, – отключившись, Анна вслух сказала:
– Видимо не судьба, начать хорошо день. Попила кофе. Очень вкусный был…
Через полчаса Анна уже стояла у подъезда Андросовой. Она поднялась на третий этаж и позвонила в дверь Ольги Геннадьевны.
–Здравствуйте, Анна Павловна, хорошо, что Вы так быстро приехали. Проходите.
Третьякова вошла в квартиру и обе направились в кухню. Это была небольшая комната, оформленная в светлых тонах. У стены стоял стол со стульями, рядом был холодильник. По другую стену располагался кухонный уголок и плита.
– Извините, что так рано, я хочу Вам отдать письмо и копию завещания.
– А к чему такая спешка? Вы уезжаете? – поинтересовалась Анна.
– Я уезжаю завтра утром. Я решила пораньше прибыть за этим наследством. Расставить все точки над и. Попробовать разобраться самой. Вот, держите.
–Хорошо, спасибо. Как вернётесь, оповестите меня. Расскажите обо всём случившемся. Я сегодня же начну заниматься Вашим делом. У Вас всё?
– Да. До свидания.
– До свидания.
Анна положила документы в сумку и направилась к выходу. «Странная эта Ольга Геннадьевна. Для чего нужно было в такую рань меня вызывать? Можно было и чуть позже. А впрочем, ничего удивительного. Она торопится. Её мнительность и любопытство ею руководят», – подумала Третьякова.
Через сорок минут Анна вошла в свой кабинет. Там уже сидел Растропов.
– Начальство не опаздывает, а задерживается? – съязвил Лёня и расплылся в улыбке.
– Если бы… Ездила к Андросовой. Позвонила мне в шесть утра, попросила приехать. Отдала документы.
– Ах да, Андросова, вчерашняя потерпевшая. Я так ничего и не понял. Что ей было нужно? – поинтересовался Растропов.
– Понимаешь, ей на голову свалилось многомиллионое наследство от брата мужа. Муж никогда ей не говорил про него. У её мужа, вообще, не было родственников. Ей пришло письмо и копия завещания. Умер ли брат мужа – неизвестно, как и то, откуда он взялся. Завтра утром она едет к этому брату, чтобы попытаться прояснить картину. В общем, меня она попросила проверить есть ли здесь что-то противозаконное, потому что её интуиция подсказывает что, что-то здесь не так.
– Получается, что дело основывается только на её интуиции. Ты опять по доброте душевной берёшь на себя ответственность. Вот что ты за человек? А заявление она писала?
– Нет. Она хочет, чтобы всё было неофициально. Только проверить. Сейчас я начну заниматься её делом. Пока у меня только письмо и копия завещания. Если обнаружу, что, что-то тут не так, то, пусть пишет заявление. Будем возбуждать дело, – сказала Аня.
– Ты, как всегда в своём репертуаре. А почему не спросить у мужа про брата?
– Он умер несколько лет назад своей смертью, там ничего необычного, как она сказала.
– Значит толком, у нас и нет ничего. А мужа её как звали и, вообще, кто он был? – продолжал интересоваться Лёня, сидя на столе напротив Третьяковой.
Вытащив письмо и копию из сумки, она сказала:
– Ломов Степан Игоревич, работал на стройке.
– Ломов? Знакомая фамилия. Где-то я её слышал. Он нигде не проходил? В базе его нет?
– Я не смотрела. Я только взялась за это дело. Сейчас будем разбираться. Смотри, в завещании сказано, что она унаследовала, – глядя в эту бумажку, и с заинтересованным выражением лица начала читать Анна.