– Ты смотрела, не так ли?
– Разумеется, смотрела.
– И тебе понравилось увиденное?
– Я хочу этого – хочу, если ты тоже этого хочешь, но мне нужна твоя помощь.
– Требуется рука помощи? – усмехается он и тянется к молнии моих джинсов.
– Покажи мне, что тебе нравится, и расскажи, как это будет ощущаться.
– Ну, первое проще простого – мне нравится все. – Он садится и стягивает расстегнутые джинсы с моих бедер – несколько грубее, чем я бы сделала сама – вместе с боксерами. А затем он без всякого колебания обхватывает мой член ладонью, плотно его сжимает и дергает вверх, большим пальцем обводя головку.
– Чтоб меня, – стону я. Его захват остается крепким, а ритм поглаживаний – устойчивым. Он чуть поворачивает запястье при каждом движении вверх. Это не похоже на постепенное восхождение к экстазу, к которому я привыкла. С этим приходит мгновенное удовольствие, но также никакого удовлетворения. Я хочу большего, но в то же время это чересчур.
– Ш-ш… перестань… – пыхчу я.
Он опускает руку, и я могу поклясться, что весь воздух со свистом покидает мои легкие. Я уже вновь хочу вернуть это ощущение, но вместо этого наклоняюсь и целую Малдера. Поцелуй оказывается не таким, как я себе представляла, и признаю, что я немного разочарована, но, полагаю, это просто из-за того, что я фантазировала о том, чтобы провести языком по его выдающейся нижней губе. Мы оба отстраняемся, как будто разочарование взаимно.
Меня накрывает ошеломляющий прилив робости, и, опустив взгляд, я внезапно понимаю, что до сих пор полностью одета. Я нервно избавляюсь от рубашки и ложусь, чтобы снять ботинки и штаны, после чего просто лежу, полностью обнаженная, и смотрю на тени на потолке.
– Эй, – зовет Малдер, устраиваясь рядом, и кладет подбородок мне на плечо. – Нам необязательно это делать.
– Знаю, но я действительно этого хочу, просто…
Он берет меня за руку, переплетая наши пальцы, и подносит их к груди. Я чувствую, как стремительно бьется его сердце – так же быстро и ритмично, как мое, – и перекатываюсь на бок, так что мы оказываемся лицом к лицу, нос к носу. Он касается моего лба своим.
– Я не стала бы этого делать ни с кем другим, – говорю я.
– Взаимно. – Он отпускает мою ладонь и опускает руки, чтобы стянуть с себя трусы. – Это странно, что я не перестаю думать о том, как сильно хочу ощутить тебя внутри?
Я качаю головой.
– Нет, если только не странно, что я не перестаю думать о том, как сильно хочу оказаться внутри тебя.
– Я хочу знать, каково это – чувствовать то же, что и ты.
– Я тоже.
– Как ты хочешь это сделать?
– Может, прямо так?
– Ладно.
Но никто из нас не знает толком, с чего начать. Мы делаем кое-какие бестолковые попытки к слиянию наших тел, но безрезультатно. В конце концов я закидываю его ногу себе на бедро. Не знаю, чего мне хочется больше в этот момент: смотреть на него или на нас. В итоге я выбираю второе и оставляю за Малдером право направить мой член внутрь.
Мне представлялось, что наши тела соединятся неким волшебным образом, но этого не происходит. Мы неуклюже возимся, и когда я уже чувствую, как начинаю погружаться в теплые влажные складки его тела, он ерзает, и я выскальзываю. Он цепляется за мои плечи, тяжело дыша, и я убираю упавшие ему на лицо волосы.
– Ты в порядке? – спрашиваю я.
– Все иначе. Немного жжет. Я не хочу… не хочу тебе как-нибудь навредить.
– Это быстро пройдет, обещаю. Ты мне не навредишь. Но, если это чересчур или слишком быстро, мы можем сбавить темп.
– Что если я не готов? Как я узнаю?
Поначалу мне кажется, что он имеет в виду эмоциональную составляющую, но второй вопрос проясняет для меня его мысль. И раз у него нет непосредственного опыта, то и вправду, как он узнает? Я запускаю руку ему между ног и скольжу средним пальцем внутрь. Он напрягается, и я чувствую сопротивление его тела.
– Расслабься, – шепчу я ему.
– Я пытаюсь.
Я понимаю причины его нервозности, вспоминая несколько своих первых сексуальных опытов, когда проникновение походило на вторжение в мое тело, и неважно, как сильно мне этого хотелось. Я перемещаю руку, медленно вынимая палец и снова вводя его, на этот раз чуть изогнув. Должна признать, с длинными пальцами достичь цели куда легче. Он открывает рот, резко втягивая воздух, и дергает бедрами вверх.
– Хорошо? – уточняю я.
– Угу.
Я неторопливо включаю в игру большой палец, слегка водя им над чувствительным маленьким бугорком, отчего Малдер в итоге будет на седьмом небе, а потом начинаю массировать сильнее, ощущая, как он постепенно увеличивается от движений моего пальца. Малдер стонет и ногой притягивает меня ближе.
– Тебе нужно рассказать, что ты чувствуешь, – напоминаю я.
– Это такое ускользающее ощущение. Не знаю.
Я замедляюсь и начинаю выписывать большие круги, постепенно усиливая давление и силу нажатия. Я понимаю, что делаю все правильно, когда его бедра приподнимаются, но затем он отстраняется, и моя рука соскальзывает.
– О, это было… – Его дыхание сбивается.
– Все в порядке. Двигайся со мной, а не от меня.
Мы начинаем с начала, но быстро возвращаемся к тому, чего достигли. Моя рука устает немного быстрее, чем обычно, но останавливаться не вариант. К счастью, он вскоре понимает, как соответствовать установленному моей рукой ритму бедрами. Осталась только одна вещь, которая, как мне кажется, нужна ему, чтобы я могла довести его до разрядки.
– Я хочу, чтобы ты попытался сжать мой палец, – говорю я.
– Что? – выдыхает он.
– Подумай о внутренних мышцах и постарайся их сжать.
Его бедра напрягаются вокруг моей руки.
– Не ногами – изнутри. Ты можешь это сделать, нужно просто сконцентрироваться.
Решительное выражение возникает на его лице, и я чуть замедляюсь, чтобы заставить его хотеть этого еще сильнее.
– О, не останавливайся, – говорит он, когда я ощущаю легчайшее давление вокруг пальца.
– Не буду.
– Не останавливайся, не останавливайся. О, Скалли, это… о…
Он напрягается и раскачивается вперед. Его ногти впиваются мне в плечи, отчего по моему телу прокатывается волна желания. То давящее томление, что я ощущала прежде, снова становится сильным и болезненным. Я убираю руку между ног Малдера и оборачиваю ее вокруг своего члена, повторяя его движения чуть ранее. Глубоко внутри меня возникает потребность, напоминающая жажду, когда вожделенный стакан воды находится вне досягаемости.
– Ты мне нужен, – бормочу я. – Малдер, пожалуйста.
– Ты тоже мне нужна.
На этот раз повозившись чуть меньше, я все-таки направляю себя внутрь. И, о боже мой, погрузиться в этот жар, и влажность, и плотный захват его тела просто… о боже. Но Малдер жалобно стонет, отрывисто хватая ртом воздух, и я останавливаюсь на полпути, просто обнимая его.
– Что не так? – спрашиваю я.
– Ничего, – выдыхает он. – Ничего, это просто… это ощущается… иначе.
– Так здорово чувствовать тебя.
– Больше. Я хочу большего.
– Уверен?
– Целиком. Я хочу почувствовать тебя целиком. Пожалуйста.
Я вхожу еще глубже, пока наши бедра не соприкасаются, и тогда останавливаюсь, наслаждаясь моментом. Наши животы прижаты друг к другу, ноги сплетены, его грудная клетка вздымается от глубоких вздохов в том же ритме, что и моя, и я буквально перестаю понимать, где я начинаюсь и заканчиваюсь. Я двигаюсь, и он следует моему примеру. Я обнимаю его рукой, и он проделывает то же самое.