Утро нового дня началось с очередных споров. Дело в том, что я точно знал, что группа должна была ехать из Тулы в Серпухов и далее в Подольск. Вот только по карте из Подольска получалось два пути. Один через Чехов, а второй через другие населённые пункты, названия которых мне ни о чём не говорили.
— Выбираем, какой путь лучше, по нему и поедем, — предлагал Неон.
— Молодёжь на мопедах, — напомнила мама, что это не электромобили. — Даже на руках можно перенести, если возникнет в этом нужда.
— В Серпухов через Чехов, а после возвращаемся в Подольск, если никого не находим, и снова в Серпухов, — предложил Гора решение вопроса с движением «туда-сюда» по двум разным трассам, но в одном направлении.
Неон, видимо, из вредности не согласился и предложил обратный порядок. Снова большинством голосов приняли решение Неона. Отчего он невзлюбил Юрия, я не понял. Это у меня есть помощник в виде эмоций, и этот вёрткий дядька мне тоже не нравился. Брат же и без всякой эмпатии что-то почувствовал и всячески сопротивлялся любому мнению напарника Корнилова. Тот же, в свою очередь, знал слишком хорошо мою маму. Насмерть не убьёт, но ногу запросто прострелит. Попробуй потом докажи, что не спровоцировал ветерана войны и героиню, воевавшую вместе с Красновым, на этот поступок.
Гора посверкал глазами, попыхтел, попытался повоспитывать меланхоличного водителя третьего вездехода и больше ничего сделать не смог.
Глава 8
В районе Подольска мы немного попетляли. Развилок там было много, и Неон решил вначале их проверить. В чём именно состояла проверка, трудно сказать. Он реально думал, что ребята стоят на дороге и ждут?
Далее двигались по старой трассе не самого плохого качества. Когда-то здесь была дорога с восьмирядным движением. Чем дальше удалялись от Москвы, тем более мрачным становился Неон. Я понимал как никто его эмоции. Сверни группа на любое ответвление, и мы замучаемся их искать. Были здесь и не совсем заросшие пути, которыми наверняка пользовались охотники.
Вертолётами уже начали искать, но прочесывают пока возле Тулы и на подступах к Москве. Проблема во всё тех же аккумуляторах, которых хватает на пару часов. Оттого как быстро именно мы отыщем хоть какие-то следы, зависят дальнейшие действия всей поисковой команды.
Корнилов периодически останавливал колонну, включал передатчик, надеясь поймать частоты чипов. Бесполезное занятие, если народ забрался глубоко в лес. Маяка ни у кого не было, а разряженные браслеты с этой функцией не справятся.
Отчего-то только сейчас меня посетила мысль о безрассудности идеи самого похода. Десять молодых людей в возрасте от семнадцати до девятнадцати лет (не считаем Ириду) без опыта, без практики ночёвки в лесах и каких-то охотничьих навыков вдруг отправляются не на самом надёжном транспорте по старой разрушенной дороге. Бред же.
Почему я не задал этот вопрос, нет, не Вовке, а куратору? Да и никто из ребят не возразил. Всем понравилось, что из выделенной нам недели отпуска мы потратим два дня на активную социальную жизнь и получим за это баллы. Кстати, интересный вопрос.
Не откладывая в долгий ящик, я позвонил единственному человеку в Москве, кто мог войти в сеть и посмотреть данные.
— Двадцать баллов каждому? — не поверил Коллапс тому, что я озвучил. — Жека, сказал бы раньше, я бы с вами попросился.
— Ты разузнай, за что нам конкретно обещали их дать, — попросил я младшего Корнилова.
Брат одобрительно на меня посмотрел, а мамины глаза подозрительно прищурились. Она и руль стала крепче сжимать.
— Действительно, за что столько? — теперь уже недоумевал брат. — Три, ну пять баллов — вполне разумно.
— Зато никто не отказался от похода, — добавила мама и, вздохнув, добавила: — Ох и попахивает гнильцой вся эта история.
— Никто не отказался, кроме Жеки. Да и он бы поехал, если бы не беспокоился о нас, — поддержал маму брат.
— И Вовка, — дополнил я «список отказавшихся». — Что слишком странно.
А ведь я реально не задумывался о том, почему друг лишил себя двадцати баллов социалки. Мы столько за пять месяцев могли набрать, проверяя старое метро и собирая крыс. Аргументы, выдвинутые Антоновым, выглядели слишком хлипко. И тут ещё звонок от Коллапса:
— Женька, ты что-то напутал. Не нашёл я вас в эти дни в социалке.
— Нашей группы вообще нет? — переспросил я.
— Написано, что № 092201 полным составом убыла отпуск, — заверил Корнилов. — Я не ошибся, это же ваш номер? Никакой социалки нет.
— Наш, не ошибся, — подтвердил я. — Спасибо.