— Это пустяки, — перебил ее мистер Молефело. — Счета и долги ничего не значат, в самом деле. Важно то, что ты сделал другим людям. Только это. Вот почему я к вам пришел, мма. Я хочу покаяться в своих грехах. Я не хожу в католическую церковь, где можно сесть в кабинку и рассказать священнику обо всем, что ты сделал. Этого я сделать не могу. Но я решил рассказать хоть кому-нибудь, вот почему я здесь.
Мма Рамотсве кивнула. Она поняла. Вскоре после открытия «Женского детективного агентства № 1» она обнаружила, что ее роль отчасти заключается в том, чтобы выслушивать людей и помогать освободиться от прошлого. А вскоре она нашла у Клоувиса Андерсена высказывание, подтверждавшее ее мысли. «Проявляйте мягкость, — писал он. — Многие из тех, кто к вам пришел, глубоко уязвлены. Они вынуждены говорить о вещах, причинивших им боль, или о собственных проступках. Не торопитесь их за это осуждать, просто слушайте. Слушайте».
Дорога начала спускаться к высохшему руслу. С одной стороны из красной земли поднимался термитник, с другой — лежал большой камень. Еще там валялись изжеванная сердцевина сахарного тростника и осколок синего стекла, сверкавший на солнце. Неподалеку стоял на задних ногах козел и ощипывал листья с куста. Подходящее место для того, чтобы сидеть и слушать под небом, видевшим и слышавшим так много, что еще один низкий поступок ничего не убавит и не прибавит. Грехи, размышляла мма Рамотсве, кажутся более страшными и темными в четырех стенах. На воздухе, под открытым небом, они предстают в своем истинном виде — мелкие подлые делишки, которые можно открыто рассмотреть, рассортировать и отложить в сторону.
Глава 6
Старые пишущие машинки, покрытые пылью
Мма Макутси глядя, как мма Рамотсве отправилась на прогулку с мистером Молефело, сказала себе: «Вот что значит быть всего помощником детектива. Я пропускаю важные вещи. Я узнаю о делах клиентов в чужом пересказе. На самом деле никакой я не помощник детектива, а просто секретарша». Потом, вернувшись к гаражным счетам, подготовленным к отправке, она подумала: «На самом деле никакой я не помощник управляющего, а просто секретарша, а это совершенно другое».
Она встала из-за стола, чтобы заварить чай редбуш. Даже если это новый клиент — а не было никаких гарантий, что консультация во время прогулки выльется в полномасштабное оплачиваемое расследование, — будущее агентства и ее работы в нем представлялось сомнительным. И к тому же, вопрос о деньгах. Она знала, что мма Рамотсве и мистер Дж. Л. Б. Матекони платят ей столько, сколько могут, но после того, как она вносила плату за квартиру (которая с каждым разом становилась все больше) и отсылала деньги домой, в Бобононг своим родителям и теткам, ей буквально ничего не оставалось. Она понимала, что некоторые ее платья износились, а туфли скоро совсем развалятся. Она прилагала все силы, чтобы выглядеть прилично, но при скудном бюджете это было очень трудно. В данный момент у нее на счету лежало двести тридцать восемь пула сорок пять тебе. Этого не хватит даже на пару туфель или платьев. А если она потратит эти деньги, то не на что будет купить лекарство для брата.
Мма Макутси поняла, что единственный способ улучшить свое положение — работать в свободное время. Водительские курсы были хорошей идеей, но чем больше она о них думала, тем меньше верила в успех. Она представила себе свой разговор на эту тему с мистером Дж. Л. Б. Матекони. Конечно, он окажет ей моральную поддержку, но тут же добавит:
— Страховка будет очень дорогой. Если вы собираетесь учить людей водить машину, то вам придется выплатить огромную страховую премию. Страховым компаниям известно, что без аварий вам не обойтись.
Он объяснит, какой должна быть страховая премия, и эта сумма повергнет ее в шок. В случае ее уплаты все предварительные расчеты окажутся неверными. Придется повысить плату за урок, а это сведет на нет их преимущества перед крупными водительскими курсами, которые экономят за счет большого числа учеников. Так что идею, сулившую дополнительный заработок, придется оставить и придумать что-нибудь еще.
Идея пришла ей в голову, когда она печатала письмо одному из злостных должников. Она вплелась в ход ее мыслей, а также в текст письма:
«Дорогой сэр, — печатала она, — мы уже писали Вам 25.11, 18.12 и 14.02 о неоплаченном счете за ремонт Вашего автомобиля (пятьсот двадцать две пула). Напоминаем Вам, что эта сумма до сих пор не уплачена, поэтому мы вынуждены… Любопытно, почему все машинистки — женщины. Когда я училась в Ботсванском колледже делопроизводства, там были одни женщины, хотя мужчинам тоже нужно уметь печатать, если они пользуются компьютерами. А инженерам, бизнесменам и банковским служащим без этого не обойтись. Я видела, как они сидят в банке, печатая одним пальцем и тратя понапрасну массу времени. Почему бы им не научиться печатать как следует? Все дело в том, что они стесняются сказать, что не умеют печатать и не хотят учиться в одном классе с девушками. Они боятся, что девушки будут печатать лучше них! И они правы! Даже те бесполезные девицы, которые с грехом пополам учились в колледже. Даже они будут лучше мужчин. Но почему бы не открыть специальные курсы машинописи для мужчин? Они могли бы посещать их после работы и учиться печатать вместе с другими мужчинами. Занятия могли бы проходить в помещении церкви, и люди думали бы, что эти мужчины просто ходят на церковные собрания. Я могла бы учить их сама. Сама была бы директором и выдавала свидетельства об окончании курсов. Настоящим удостоверяется, что мистер такой-то окончил курсы машинописи для мужчин и стал настоящим профессионалом. И подпись: Грейс П. Макутси, директор курсов машинописи для мужчин „Калахари“».