У зверей, чья жизнь проходит на берегах или в прибрежной части морей, с неизбежностью возникает некоторая конкуренция за лежбища. Слишком уж узка, ограничена береговая полоса, которую море дарит своим питомцам для отдыха и выведения потомства. Когда на лежбище находятся вместе сивучи и котики, последним приходится основательно потесниться. Очевидно, котику, даже большому секачу не под силу «выкатить» с лежбища своего добродушного, но слишком уж объемистого соседа. Тут требуется вмешательство человека. Если морские львы вытесняют котиков с их исконных лежбищ, надо помочь последним восстановить баланс, отстреляв некоторое количество сивучей…
Американские зоологи в течение нескольких лет изучали взаимоотношения четырех видов ластоногих на острове Ано-Нуэво в Калифорнии. Там обитает более 15 тысяч сивучей, калифорнийских морских львов, морских слонов и обыкновенных тюленей. Ученые выяснили, что каждый вид стремится занять обособленный участок. Но некоторое «наслоение» неизбежно. Самцы калифорнийских львов свободно смешиваются с самками и детенышами сивучей. Враждебность между ними возникает довольно редко. Калифорнийские морские львы иногда окружают морских слонов, даже спят вместе с ними. Последних такое соседство ничуть не тревожит. Самые мелкие из ластоногих острова Ано-Нуэво — обыкновенные тюлени — с опаской поглядывают на своих более крупных и грозных родственников. Однако и они не боятся иногда отдыхать среди них.
Перейдем к жителям пресных вод. В последнее время зоологов и охотоведов занимает вопрос о взаимоотношениях выхухоли и ондатры. Тревога их вполне объяснима: выхухоль — реликт, наш отечественный и очень интересный вид. Если мы не сумеем его уберечь, то окажемся в большом долгу перед нашими потомками.
Вопрос имеет довольно давнюю историю. Еще в предвоенные годы, когда расселение ондатры получило широкий размах, когда начали восстанавливать ареал бобра, появились сомнения: а уживутся ли вместе речной бобр, ондатра и выхухоль? Не превратятся ли они в конкурентов или, еще хуже, во врагов? Зоологи выпустили зверей всех трех видов в Пустынские озера, расположенные на территории биостанции Горьковского университета, и долго наблюдали за ними. Ничего подозрительного обнаружено не было. Отметили лишь умеренную конкуренцию между бобром и ондатрой за водный травяной корм и между выхухолью и ондатрой за жилища.
Недавно к этому вопросу вернулся зоолог Мордовского заповедника Л. П. Бородин. Он проводил свои наблюдения в пойме среднего течения реки Суры. Что же оказалось? Ондатра очень интенсивно заселяет выхухолевые угодья. Численность грызуна растет, количество выхухолей быстро уменьшается. Ученому удалось даже обнаружить факты прямого уничтожения выхухоли ондатрой. Он осмотрел 17 мертвых выхухолей, из которых 2 были загрызены и 10 ранены ондатрой. «Хищный грызун» выел у своих жертв внутренности и головной мозг.
Из результатов своих наблюдений ученый делает выводы, что если не принять необходимых мер, то агрессивный чужеземец в конце-концов полностью вытеснит нашего аборигена. Л. П. Бородин призывает истребить ондатру на всей европейской территории Союза.
Последняя мера кажется нам слишком радикальной (не говоря уже о том, что она невыполнима технически). Тем более, что результаты наблюдений за взаимоотношениями выхухоли и ондатры, проведенные в Кировской области зоологом М. П. Павловым, обнаруживают несколько иную картину, не такую мрачную и безнадежную. В водоемах этой области наши герои ведут относительно мирное сосуществование. Но что правильно, то правильно: выхухоль должна иметь в нашей стране свой дом, вход в который ондатре и другим опасным чужеземцам следует запретить. Прежде всего это бассейны рек Хопра и Воронежа, где выхухоль водится искони и где имеются сносные условия для ее обитания. Быть может, надо отвести в ее полное распоряжение еще одну-две водные системы.
Следующий драматический эпизод взят из произведения Серой Совы «Саджо и ее бобры» и относится к другой паре действующих лиц нашей книги — выдре и бобру.
Выдра сломала бобровую плотину, осушила пруд бобров и тем самым выманила этих зверей из их жилищ:
«…Выдра, лютый враг всего бобрового народца, вышла на военную тропу».
«Бобры, такие добрые и игривые от природы, теперь бились не на жизнь, а на смерть, ради спасения своих детенышей. Выдра была более ловкой и более свирепой, чем они; уж если она вцепится зубами, словно бульдог, то не выпустит своей жертвы; но у бобров шкурка толстая, ее нелегко прокусить, а их острые, похожие на резец зубы, которые до сих пор никого не кусали, а только подтачивали стволы деревьев, с отчаянием впивались в тело хищника… Выдра билась жестоко — она была не из трусливых — и все норовила стиснуть своими крепкими челюстями морду бобра, чтобы хоть один из них перестал кусаться… Она вертелась и извивалась, как огромная мохнатая ящерица, забрасывая то влево, то вправо свою змеиную голову, шипя, щелкая зубами, рыча…»
Как вы, вероятно, помните, в повести все закончилось благополучно для бобров, посрамленная выдра поспешила убраться восвояси.
Вражда бобра и выдры вошла в предания индейцев Северной Америки. О ней повествуют трапперы в своих многочисленных рассказах, записанных писателями и натуралистами. Нам трудно судить сейчас о достоверности всех этих историй. Склонность охотников к преувеличениям давно известна, но в то же время среди них много тонких и глубоких наблюдателей, больших знатоков жизни диких животных. Несомненно, между бобрами и выдрами бывают жестокие драки. Но, думается, отрицательные последствия этих столкновений для бобров преувеличены. Ведь на протяжении многих тысячелетий эти звери живут бок о бок в одних и тех же местах. И не только живут, но и увеличиваются в числе. Очень часто, обследуя водоемы, населенные бобрами, мы встречаем следы выдр. Некоторым зоологам приходилось даже наблюдать, как бобр и выдра использовали одни и те же жилища.
Вот у норки с ондатрой отношения гораздо определеннее. Хищник при встрече быстро расправляется с грызуном» Лишь крупные старые ондатры решаются оказывать сопротивление грозной «водяной кунице», «маленькой выдре». Поэтому, занимаясь разведением ондатры, надо следить, чтобы численность норки удерживалась в водоемах на скромном уровне, регулировать ее промыслом.
Рассказывая о взаимоотношениях полуводных и водных млекопитающих, нельзя не вспомнить о косатке — страшном «тигре океанов». А. Г. Томилин в своей сводке по китообразным приводит исторические факты, свидетельствующие об огромной прожорливости этого зверя. В прошлом веке в желудке одной крупной косатки нашли 5 или 6 тюленей, по л у переваренные остатки еще 6–7 тюленей и 13 морских свиней. У другой косатки, добытой у Прибыловых островов, из желудка извлекли остатки 13 котиков. У берегов Норвегии убили косатку, в желудке которой находилось 600 штук трески «со многими птицами и громадное количество еще не изгнивших тюленей».
Котики, сивучи, моржи панически боятся косаток. Очень многие повадки этих зверей продиктованы желанием избежать встречи с этим опаснейшим из китов:
«Хищная косатка чутко прислушивается к всплеску воды и, услыхав резвящихся котиков, мчится к ним с большой скоростью», — пишет М. М. Слепцов в книге «Гиганты океанов».
При опасности водные животные затаиваются так же, как это делают сухопутные. Котики и сивучи, заметив косатку, нередко ложатся на спину, поднимают вверх лапы и, дрожа от страха, ждут, пока пройдет опасность. Нам приходилось видеть, как в проливе Лаперуза сивуч избежал зубов косатки, прикинувшись мертвым, хотя она прошла мимо животного в 10–15 метрах. Сивуч заметил высокий спинной плавник косатки и «обмер»…
ГЛАВА 7
УЖ БОЛЬНО ШКУРКА
ХОРОША