Гон на бобров проходил осенью и весной. Для охоты на этих зверей бобровники делились на ватаги, возглавляемые особыми атаманами. Со временем бобровники все дальше отходили от общих казацких дел. Их освободили от воинской повинности, вместо этого они обязаны были сдавать 20 бобров и 10 выдр в год. Несколько позднее часть этой натуральной повинности заменили деньгами.
С упразднением гетманской власти гоны перешли в казну.
Мы знаем, что в конце концов бобров истребили и на Украине, и в Литве, и в Польше; бобровые гоны не смогли спасти их. Но нет сомнения в том, что существование этих зачаточных форм планового использования диких животных в природе надолго отодвинуло опустошение бобровых колоний.
Сегодня и завтра полуводных млекопитающих
Мы просим у читателей прощения за излишне «деловой» характер этого раздела. Возможности популярного изложения ограничены; рассказывая о биологии зверей, об их промысле, мы могли совершать экскурсы в историю, искать приемы, которые оживили бы текст, использовать образы, сравнения. Но когда мы подошли к концу книги, специалисты взяли в нас верх над популяризаторами. Мы почувствовали необходимость сказать очень кратко, сжато, опираясь на знания о современном состоянии популяции околоводных зверей: что же надо делать дальше? Каковы наши задачи применительно к каждому виду полуводных млекопитающих? О таких вещах можно говорить только «на полном серьезе».
Начнем с выхухоли. Мы сожалеем, что не можем разделить точки зрения Л. П. Бородина, лучшего знатока этого зверька в нашей стране, который продолжает считать выхухоль ценным промысловым животным и рекомендует ею заменить ондатру в водоемах Европейской части страны.
В настоящее время нет оснований относить выхухоль к промысловым пушным зверям, хотя проделана большая работа по увеличению ее ареала, и ей не грозит опасность полного истребления. Когда появится возможность создать большие промысловые плотности выхухоли в водоемах лесной зоны, тогда — другое дело. А пока охрана выхухоли в основных очагах ее обитания и сохранение стаций в остальной части ареала — главные задачи.
Но целесообразно ли устанавливать повсеместные запреты добычи выхухоли? Это следует еще раз хорошенько взвесить. Здесь нет противоречия, нет, просто нам хорошо известно, как, несмотря на запреты, десятки тысяч зверьков ежегодно истребляются рыбаками, гибнут в рыболовных снастях. И вследствие запретов же рыбаки не сдают выхухолевые шкурки государству, а используют их для себя или выбрасывают мертвых зверьков, даже не сняв с них шкурки. Так не лучше ли сузить зону, где добыча выхухоли и приемка ее шкурок запрещены, но зато уж охранять ее здесь по-настоящему? Почему бы не навести настоящий порядок в Хоперском заповеднике, сделать так, чтобы он стал действительным центром изучения и охраны выхухоли в стране?
Переходя к бобру, сразу же начнем с парадокса — современная численность этого зверя в нашей стране сейчас никому точно не известна. Ученые говорят — 40–50 тысяч, возможно больше… Откуда эти цифры? Отовсюду — из отчетов охотоведов, определявших численность этих зверей (отчетов плохих и хороших, недавних и с изрядной «бородой»), из опросных данных, из различных расчетов и просто с потолка. В 1959 году была сделана попытка определить численность бобров на европейской территории страны. После этого учетные работы заглохли, проводятся бессистемно, без единого плана и руководства. Что творится к западу от Урала, мы еще более или менее себе представляем, а к востоку… Одни догадки. Достаточно сказать, что полностью потерян контроль над ценнейшей аборигенной популяцией бобров в Западной Сибири. До 1951 года бобры охранялись здесь в бывшем Кондо-Сосьвинском заповеднике. Сейчас никто не знает, что с ними…
Значит, первая задача — провести единовременный массовый учет бобров на территории страны. После этого можно будет решить, где этих зверей надо охранять, где подселять, а где начать или усилить промысел. Да, да, промысел. С 1963 года бобр перестал быть только объектом охраны, начат его выборочный промысел. Первые два сезона дали около 1300 шкурок. По сравнению с полумиллионом шкурок, получаемых сейчас в Северной Америке, это почти ничто, но ведь это только начало…
Вторая большая задача — разработать план дальнейшего расселения бобров по стране. Сейчас эта важная работа проводится без системы, вслепую. Нужен план. Для его составления требуется большая работа по обследованию водоемов, анализ и систематизация уже имеющихся материалов.
С нутрией вопрос проще. Этот зверек на воле сможет жить только в немногих водоемах южных республик. Ну, а полувольное, клеточное разведение нутрий — задача звероводов. Охотоведы и зоологи могут быть в этом деле только помощниками.
Ондатра? Тут в принципе все ясно — этот грызун заселил подавляющее большинство пригодных для него водных систем, имеющихся в нашей стране. Осталась самая малость, в основном на северо-западе Казахстана да в некоторых восточных районах. Ондатру надо правильно промышлять, это необходимо и для увеличения заготовок ее ценных шкурок, и для сохранности водоемов, в которых она обитает. Кормовая база озер и речек, находящихся в северной части ареала этого зверька, довольно бедна. Немногочисленные виды водных растений имеют небольшую густоту зарастания и, будучи удаленными, возобновляются очень медленно. Не то, что на юге, где питательные почвы, обилие тепла и света, большая длительность периода вегетации растений обеспечивают ежегодно такой прирост растительной массы, с которым никакой ондатре не справиться. А в северных водоемах, если упустить момент и не разрядить вовремя плотность населения ондатры, она через год-другой выест все кормовые травы в водоемах и затем погибнет от голода.
Не так просто решить эту проблему, как может показаться на первый взгляд. При нынешних закупочных ценах на шкурки ондатры охотнику выгодно добывать ее только в определенных местах, скажем, в озерах Западной Сибири, где на охотничьем участке площадью в несколько квадратных километров можно ловить ондатру весь сезон и неплохо заработать. В Прибалхашье угодья заселены ондатрой еще гуще, там хороший ондатролов может добыть за сезон более 3–4 тысяч зверьков.
В северной же части лесной зоны, где ондатра рассеяна в небольшом количестве по многочисленным озерам или — того хуже — по узким извилистым непроезжим речушкам, этого грызуна специально почти никто не промышляет. На транспорт, капканы, еду да на одежду истратишь больше, чем заработаешь на промысле. Конечно, стоило бы подумать, прежде чем завозить ондатру (да и бобра с норкой — тоже грех был) в такие водоемы, где ее отловить нельзя; но теперь уже поздно говорить об этом.
Специалисты подсказывают выход: надо платить больше за шкурки ондатры, чтобы создать материальную заинтересованность в ее промысле в отдаленных водоемах. Кстати, и в Европейской части страны, где плотность населения людей выше, ондатру тоже не очень стремятся добывать. Единственный выход — увеличение закупочных цен на ондатровые шкурки.
С ондатрой связана и еще одна важная проблема. Для того чтобы лучше представить ее, воспользуемся такой аналогией. Предположим, что у нас есть дом$ в котором заняты все квартиры, больше в него никого не вселишь. Но должны появиться люди, которым понадобятся дополнительные жилища. Новые дома ставить негде. Как мы поступим в такой обстановке? Надстроим наш дом, добавим к нему, если позволит крепость стен и фундамента, еще один или два этажа.
У охотоведов также имеется возможность «надстраивать», правда, не домики ондатры, а ее угодья. Есть много озер и участков дельт крупных южных рек с большими сплошными зарослями тростников и рогозов. Ондатра поселяется по краям таких массивов, используя их в глубину не более чем на десяток метров. Но стоит только прокосить в тростниковых зарослях длинный коридор, как туда, на чистую воду, зайдет ондатра. Чтобы ей было удобно строить хатки, скошенный тростник не вывозят, а складывают в кучки. Каждая такая кучка — хорошее основание для жилища зверьков. Рассекут охотники прокосами тростниковые чащи — и численность ондатры в водоеме увеличится в 1,5–2 раза. Вот вам и новый этаж. Проводят другие работы для увеличения емкости ондатровых угодий: роют в сплавинах длинные каналы, чтобы увеличить протяженность береговой линии водоема и дать место для дополнительных нор, насыпают по низким берегам земляные валы, делают запруды на мелких протоках и т. д. и т. п.