— Небесный Дворец, — прошептал Дукан.
— Что Небесный Дворец? — Кальдур остановился.
— Абсолютно неприступный для Морокай поначалу, а теперь абсолютно неприступный для нас... Это же идеальная клетка. Хранилище для опасного оружия. И опасных людей. И нелюдей. Без зеркан мы никак не сможем забраться на эту штуку, какая бы у нас не была армия. Вот зачем они снова подняли её в воздух и притащили к горе. Это тюрьма. Для Госпожи.
— Сомнительно, — Кальдур распрямился и задумался на минутку.
— На кой чёрт им эта хрень, если у них есть монодоны? Не думаю, что её было просто поднять в воздух и снова заставить работать. И как я вижу, она не летает по всему Эррезиру и не выжигает последние города. Даже в сторону Опалённой Тверди не пальнула. Либо они не смогли восстановить Зраксирус, либо даже не планировали. Хотя у них возможно хватит на это сил и средств. Вот это была бы картина. Я бы именно так поступил. И они бы поступили. Просто не смогли реализовать, по крайней мере пока... Хм. Или могли обрушить этот кусок камня на Солас, как хотели изначально. Не зря же Дворец летел от горы до столицы с тушей левиафана на борту? Чудом не долетел. Но они оставили этот план, даже когда подняли осколок этой штуки в воздух, полетели назад, тащили через всё королевство. Не-е-ет, это однозначно тюрьма. Больше нет никаких логических объяснений.
— Ну допустим. И что? Они будут теперь держать Госпожу в заложниках?
— Или искать способ уничтожить Её раз и навсегда. Тут уже нет разницы. Нужно понять, как освободить Её оттуда.
— Чародеи могут летать. И жрецы тоже, — съязвил Кальдур.
— Но очень плохо, Кальдур. Сдаётся мне, у нас их осталось так мало, что они уже и не учитываются как хоть какая-то военная мощь. Им никто не даст подлететь туда. Или открыть туда портал. А если и дадут, то кто будет охранять Госпожу? Правильно, наиры.
— Даже если так, — Кальдур скривился, припомнив Скорбь. — Если Она там. То как, разорви меня Мрак, ты собираешься спасти Её? Мы вдвоём ничего не смогли сделать одному наиру. А там их ещё сколько? Шестеро? И Алазам, который взмахнул ладонью и скрутил нас, словно детишек. И вирмы. И чёрт ещё пойми, что они нам заготовили.
— Госпожа всегда находила управу на эту мразь. Всегда, — уверенно заявил Дукан.
— Нет теперь Госпожи.
— Нет, — согласился Дукан. — Мы теперь за Неё. Что-нибудь придумаем.
***
Они сложили небольшой, но вонючий костёр из трута, бумаг и книг, которые удалось найти у темников, накидали сверху их плащей и частей одежды, которую добыть было проще всего. Утолили жажду и слегка подняли себе настроение кислым и терпким вином. Отужинали валенным мясом, рыбой, сыром и сухарями. Будь хоть один из темников, лежащих за купалом, жив, Кальдур бы заобнимал его, расцеловал и отпустил на все четыре стороны. В качестве благодарности за дары, тепло костра, ужин и то, что он снова чувствует, что всё ещё жив.
Он наблюдал за Анижей, она немного поела, прошлась туда-сюда, вернула ему рубашку и большую часть времени смотрела в потолок или даль, забавно побалтывая ножками. Слова Дукана и его подозрения закрались и ему в душу, но быстро сменились на чувство сжимающей жалости — будь он девушкой, как бы он справилась со всеми этими испытаниями, как бы вел себя и как бы держался? Не факт, что лучше.
Дукан тоже понаблюдал за ней какое-то время, однако быстро пришёл к мысли, что она не является каким-то чудовищем, которое при первой же возможности выхватит нож и ударит его в спину. Анижа вроде перестала быть проблемой, и он переключился на Розари. Тихонько и обстоятельно пошушукался с ней о чём-то и напоил вином. Она немного повеселела, и приобрела здоровый цвет лица. Её ещё лихорадило и изводил кашель, угревшись от вина и костра, и закутавшись в тряпки, она скоро отошла ко сну. Куда более безмятежному и спокойному, чем в руинах.
— Надо бы и нам поспать, — пробормотал Кальдур, вновь почувствовав всю тяжесть своей усталости.
— Да. Но я пойду первым.
Кальдур хотел было возмутиться, но осёкся. Старик подрагивал мелкой дрожью и смотрел на него не моргая. Он был в шаге от того, чтобы завалиться в обморок от усталости и нервов. Он был уже немолод и доспех не поддерживал его, как Кальдура.
— Я просто не смогу следить, — попытался оправдаться Дукан. — Мне нужно хотя бы часа четыре. Прикрой парень. Кто-то должен тут остаться и смотреть во все глаза.