Кальдур Живой Доспех IV
Пролог
Он больше не чувствует Её Длань.
Но куда страшнее, что внутри Её Длани... Эвриал. И он не чувствует и его тоже.
Он не чувствует ни гнева, ни скорби, ни страха, только пустоту, спокойствие и необходимость сражаться дальше. Годы смертей вокруг и нескончаемой борьбы сгладили всё щербинки и заточили его до лезвия бритвы. Пелёна слёз застилает глаза, но дышит он глубоко, и всё ещё острейший из клинков Госпожи.
Чешуйки брони Гибельного Света словно маленькие зеркала ловят лучики закрытого тучами и далёкого солнца, притягивают их к себе, усиливают и направляют во все стороны страшного сражения. Нужно дать каждому Избранному больше сил и знание того, что он не один в этой темноте.
Братья и сёстры рядом. А он их ориентир и опора.
Атаки становятся яростнее, вспышки разноцветного пламени ярче, звуки битвы гуще, а смерти их врагов стремительнее.
Щупальца левиафана всё держат Небесный Дворец, всё ещё пытаются опрокинуть его, обрушить на воиско снизу, но чудовище слабеет с каждой секундной. Небесный Дворец несёт его прочь, к солнцу, где и он, и все остальные чудовища потеряют последние силы и надежду.
Но что-то не так.
Позиция Госпожи и Её телохранителей молчит и с неё больше не разят гиганта. Он не видит там полчищ порождений Мрака, не видит страшной битвы с легионом бледных колдунов — все они уже должны быть давно сметены мощью Госпожи. Лишь пять тёмных фигур, неспешно поднимающихся по лестницам с разных концов Дворца в самую высокую его точку.
Он не чувствует от них потоков силы, лишь неприятно переворачивающуюся внутри многоножку тревоги, ощущение опасности настолько смертельной, что мозг отказывается воспринимать.
Щиты Госпожи им не помеха.
И тогда живыми щитами для Её тела становятся его братья и сёстры.
Он кричит от того, как стремительно они умирают и как быстро истончаются их ряды.
Зеркан несёт его вниз, всё сливается перед глазами от скорости, но это всё равно слишком медленно. Стальная пасть верного зверя смыкается на горле громадного воина, когти впиваются в доспехи, и уносят грозного противника подальше с поля битвы. Кровь Эвриала на его доспехах, и поэтому Лотрак избрал его своей жертвой.
Стальной зверь живёт ещё секунды. Толстые пальцы из чёрного камня смыкаются на его голове, вминают и проламывают её, жуткий топор врезается в живот, буравит его, и кажется даже, что вместе со стальным телом верного зверя, тут же убивают и его душу.
Они отделяются от зеркан почти одновременно, приземляются на ноги друг на против друга. Путь старого стального друга заканчивается в стене одного из зданий, а могилой его становятся обломки белого мрамора.
Такой путь верных слуг Госпожи, и не о чем тут скорбеть или гневаться.
Все они лишь ступеньки, по которым Госпожа отведёт всех к свету. Если он должен лечь следующим, то он ляжет.
Чудовище перед ним сделано из самого Мрака. Не понятно, зачем он было сделано похожим на человека, зачем ему оружие и доспехи, похоже, это усмешка над одним из величайших творений Госпожи.
Гибельный Свет ярок и нестерпим, но воин из чёрного камня не страшиться его и не теряет под ним силы.
Лезвие громадного топора обрушивается сверху и встречается с клинком из чистого света. От соприкосновения белой и чёрной материи раздаётся взрыв, ветер ударяёт в колонны и рушит их. На чёрном лезвии возникает щербинка, и лицо из клубов чёрного дыма кажется удивлённым и даже обеспокоенным.
В новом ударе больше гнева и нетерпения, желания стереть маленького человека в порошок и добраться до тела Госпожи.
Но не будет этого.
Клинок из чистого света пробивает чёрный доспех снова и снова, отражает удары гигантского топора, взрывные волны ровняют всё вокруг с землёй, но всё это только прелюдия. Слепящий Гибельный Свет гаснет, становиться серым, потом чёрным, а потом непроглядным. Тоже самое происходит и со всем вокруг в радиусе видимости.
Вот она истинная сила его доспеха.
Свет не может существовать без Тьмы. А Тьма не может без Света.
Воин из чёрного камня теряется в темноте, он рубит воздух, пытаясь нащупать хоть что-то, но пространство вокруг него густеет и становится единым комком Мрака. И затем вдруг в темноте снова разгорается свет.
Свет изгоняет тьму, и ту что царила вокруг без света, и та, что составляла тело воина, а кинжал из собранной за всё это время энергии врезается в чёрный камень, чтобы завершить дело. Пока доспех не теряет форму, и всё ещё обладает могуществом целого светила, он хватает умирающего убийцу, поднимает высоко над головой и бросает вниз.