— Я подумаю над твоим предложением.
Бирн издал что-то вроде низкого рычания, развернулся и пошёл прочь.
***
С первыми сумерками им дали ещё воды, но кормить не стали. Темнело быстро, лагерь вокруг укладывался спать, а к ним, не смотря на усталость, сон не спешил.
— А Серая Тень? — вдруг спросила Розари странным тоном.
— Что Серая Тень? — удивился Кальдур.
— Её ты тоже в своих снах оприходовал, извращюга?
— Что?! — он поперхнулся. — Ты вообще хоть представляешь как она выглядит?!
— Ну тебе же нравятся всякие чудовища, извращенец.
— Да никакой я не извращенец, Розари... у меня только сны были! — выпалил Кальдур. — Только чёртовы сны!
— Как это сны?
Он тут же прикусил язык и весь сжался под её изучающим и холодным взглядом.
— Так и что получается... ты никогда не был с девушкой?
— Нет, — Кальдур заставил себя покачать головой.
Он врал ей, хоть и не считал это за ложь. Он пытался обрубить в себе воспоминания о Мерроу, будто бы их никогда и не было.
— Я думала... вы с Анижей...
— Нет, — Кальдур по-доброму усмехнулся. — Анижа от меня не пострадала, если так можно сказать. Никогда об этом серьёзно не думал. Да и не до этого как-то было.
— Странно, — она нахмурилась. — Ты же такой старый. Я слышала, что неудачники платят за это деньги, просто чтобы не быть девственницами.
— Я не неу... — Кальдур запнулся. — Ладно, уела. Мне не хотелось чего-то такого. Особенно за деньги.
— Как это не хотелось? Тебе ведь сняться сны. А в снах мы только и делаем, что исполняем свои желания. Скрытые и явные.
— Я не знаю, — он смутился ещё больше. — Чего пристала?
— Великая Госпожа, где ты прятал весь этот румянец! — Розари хихикнула. — Ещё немного и тобой можно будет осветить нашу клетку. Или мясо пожарить. Ах если бы я раньше узнала твоё слабое место... сколько бы приятных минут ты бы мог мне подарить.
— Ну прости, — он надул губы. — Такие мы. Чудовища. На меня никто не клюнул. И я особо старался никого не напрягать.
— У меня тоже никого не было, — вдруг призналась она. — Я видела кое-что, ну и подслушивать удалось. Но у меня никогда ничего такого не было. Я не знаю даже, что это такое. Прости, если обидела.
— Ну, как видишь, ты не одинока. Это не порок, — мягче сказал Кальдур, увидев что она помрачнела. — Наша жизнь... она не способствует таким вещам. Госпожа никогда не считала воздержание грехом. Жрецы же соблюдают чистоту всю жизнь, и ничего. Живут как-то.
— Да у нас и жизни-то никакой не было, — Розари вздохнула и обхватила свои колени. — Страшно умирать вот так. Когда ничего не знал и не видел. Когда всё прошло мимо тебя.
— Ну во-первых, мы пока не умираем, и я бы этот процесс, если говорить серьёзно, лучше бы вообще не планировал. Во-вторых, пока ещё ничего не прошло мимо тебя. Ты ещё очень молода, Розари. Если захочешь, то всё наверстаешь, когда-нибудь. Можно ведь ни в чём себя не останавливать, жить за двоих, сколько осталось времени.
— Слишком поздно, Дур, — она выдохнула и её взгляд стал печальным. — Тут уже ничего не догнать.
Он попытался обнять её, но она отстранилась и отвернулась. По её щеке скатилась слеза.
— Посмотри на меня… что со мной стало.
Калека. С вырванными волосами. Худющая. С распухшим от побоев лицом. Покрытая грязью и синяками. Но уже такая Родная и знакомая.
Кальдур закрыл глаза, придвинулся ближе и всё-таки обнял её.
— Мне не нужно тебя видеть, я тебя чувствую.
Он потянулся к её губам и увлёк её на землю.
***
Было ещё темно, когда дверца клетки тихо скрипнула.
Кальдур проснулся от шёпота и шагов, стиснул зубы и подтянул к себе Розари. Внутрь вошли четверо.
Он был готов ко второму раунду допросов, но темники выбрали чертовски неправильный момент, чтобы забрать его или Розари. В этот раз они подготовились к драке и сопротивлению Кальдура — были полностью закованы в доспехи, даже забрала опустили, и это было вдвойне плохо — он не сможет запомнить их лица и отыскать в толпе, когда снова будет с Серой Тенью.
Он поспешил встать, прошипеть в их сторону пару достаточно мерзких и понятных оскорблений, чтобы они выбрали мишенью его и дали Розари хоть немного прийти в себя. Тут же получил короткой дубинкой в зубы и в живот, был отброшен на землю, и они принялись за Розари.