… Миновало ещё какое-то время. Скажем, пару эпох.
– Зачем? – спросил её Дагда, наливая полный Кубок мёда из Котла.
– Устала… Люди слепы. Столь же слепы, сколь и я была когда-то, ведомая жаждой владеть, созидать, побеждать, уничтожать. Полюбить людей легко, понять же… почти невозможно. Они, по нашим меркам, столь сиюминутны и почему-то так похожи друг на друга, что не отличишь порой. Живя среди них, воюя с ними вместе, воцарившись, наконец, над всем Эрином, я даже исполнила свою давнюю мечту – снова овладела это землей…
– Но почему-то всё не то, – решился подсказать Дагда.
– И не то, и не так… Скажи, Добрый, они же и тебе молятся? Зовут? Просят?
– Я помогаю им взрастить урожай, даю приплод скоту. Тем, кто живёт по правде. Им больше ничего от меня не нужно. Мне проще. Ты же захотела не просто их познать, ты хотела стать их частью. Сделать их лучше, многому научить. А им этого не нужно, как видишь. Что происходит в выстроенной тобою Эмайн-Махе? Там сидит безвольный риг, рижонок такой сумасбродный, упивающийся своим мнимым величием. Вокруг него пируют расточающие уладское добро вечно пьяные головорезы, в каждого из которых, бьюсь об заклад, влезает поболе, чем в меня. Они кичатся тем, что не ложатся спать, не убив кого-то из соседнего народа, и называют это доблестью. Весь этот бедлам гордо именуется Дружиной Красной ветви. Правит же там отец рига, друид, желающий, как и ты, владеть всем Эрином, для чего плетёт наихитрейшие интриги, впутывая в них все дворы острова. Слышала, что заморский кесарь в том году снова ходил на Бреатан?
– Да, слышала, что снова ходил, да снова весь обратно вышел.
– А если бы он сумел остаться и продолжить? Интересно, за сколько дней он завоевал бы нынешний Эрин?
– Даже думать не хочу. И вообще, не желаю волноваться о смертных. Я слишком опустошена. Будто из меня все соки выжали. Жить не хочется. Знаешь, как это?
– Это называется разочарованием. В таких случаях нужно попробовать найти новый смысл.
– Обними меня. Пожалуйста.
– Что ж, это несложно. Только здесь как раз смысла и не ищи.
***
Смысл она нашла в другом. Другого звали Крунху. Он был неказист, не дурак выпить и иногда богат. Что она в нём нашла? Судя по всему, она в нём ничего и не искала. Просто в его доме было уютно, несмотря на отсутствие хозяйки. Просто он не прогнал её, когда она вдруг стала помогать ему. Просто он жил близ Эмайн-Махи, города, который она заложила за пару эпох до описываемых событий, и куда её потянуло, едва она стала приходить в себя. Дагда понимал её порой лучше, чем она сама. Дагда знал, что ей было нужно. Дагда дал ей это – заботу, внимание, тепло друга и мужчины. Но оба они знали, что их пребывание вместе кратковременно, и обоих это вполне устроило. Зачем желаемое выдавать за непреложное?
Она не сказала Крунху, кто она. Зачем? Это лишь помешало бы её покою, которого она жаждала и, как полагала, обрела надолго. Он и не подумал ничего лишнего, хоть она и не стала скрывать своего имени – ну, Маха и Маха, мало ли кого в чью честь нарекают.
Благодарность стала для обоих вместо любви. Она была благодарна ему за возможность быть обычной женщиной. Он был благодарен ей за то, что его всё устраивало. Благодарность вместо любви… Да, у людей такое часто случается. В этой подмене чувств даже рождаются дети. Она тоже была готова родить. Близнецов. Кого же ещё могла зачать Маха близ города под названием Эмайн?
И немало среди вас тех, что очень хорошо помнит: это столь желаемое подобие счастья оказалось недолгим. Ибо боги и люди дорожат друг другом по-разному. И если бы она была в Эрине, когда Дети Неба надменно бросили вызов смертным пришельцам и оказались посрамлены, то у неё был бы шанс осознать: трижды по девять раз поплатится тот бог, который доверит свой жребий человеку. Мир наш такого не прощает. Особенно тем, кто знает, чует исход событий, но усердно закрывает на него глаза. Жену Немеда-Священного, одного из творцов земли, любовницу Дагды, Подателя благ, богиню-лошадь, верховную правительницу Эрина Маху Рыжегривую привёл к неизбежному обычный, как вы сказали бы, зауряднейший человек. Не воин, не герой – что называется, человек-просто-так. Даже не знавший, кто на самом деле была его женой. Когда он осознал это, было уже поздно.
– Я пойду на этот пир. Риг Конхобар не любит отказа. А пригласил он меня лично. Я теперь снова в чести, едва пошёл в рост.
– Твой риг дурак, плюющий на Правду рига, и по нему уже давно плачет священное утопление на Самайн.
– Пока жив его отец, этому не бывать, и не нам с тобой рассуждать об этом, мы люди маленькие.
– Конхобар непредсказуем, когда напьётся. И пьян он более от власти, нежели от пойла. Не ходи! Я чувствую недоброе.