— Нам не придется их вызывать, — сказал Малекит. — Нам только нужно сломать запоры, которые держат их в Царстве Хаоса.
Наступило молчание — до собравшихся должно было дойти, что это значит. Нарушил его Уратион.
— Ты говоришь о портале Каледора? — спросил он.
— Это невозможно, — сказала Друтеира. — Портал питают магнитные жилы Ултуана. Нам придется их все уничтожить, а почти все они — в землях наших врагов.
— Это возможно, — ответила Морати. — Не уничтожать магниты, а перенаправить их.
— Массовое жертвоприношение, — сказал Малекит. — Все вместе мы создадим такой прилив темной магии, что он нарушит гармонию портала. Дальнейшее сделает сама ее сила, втянув в себя этот взрыв энергии.
— Разумно ли это? — спросил Уратион. — Без портала Царство Хаоса вырвется на свободу на ветры магии. Даже все вместе мы не сможем управлять этой силой.
— Ею не надо управлять, достаточно направить, — сказал Малекит и поднял дымящийся палец к обручу на своем шлеме. — Эта мощь будет направлена на наши цели, у меня есть средства сосредоточить ее энергию. Наши враги будут сметены волной демонов, выживут лишь те, кто мне угоден. Одним ударом я добьюсь и победы, и мести.
Все переглянулись. Кто-то уже рвался в нетерпении, другие были озадачены.
— Разве у нас есть выбор? — спросил Аудерион, запуская в белые волосы пальцы с черными ногтями. Взгляд его беспокойно перебегал между собравшимися, ни на ком не останавливаясь. — Мы не сможем держаться вечно, рано или поздно нас разгромят окончательно.
— Душами мы уже поплатились, — прошептала Иллеанит. — Заключенные нами сделки и обещания крови мы не сдержали. Я не хочу без борьбы сдаваться такой судьбе.
— Представьте себе их ужас, — сказала Друтеира. — Ужас, обрушившийся на тех, кто нас презирал, кто нас отверг. Мы избавим этот мир от наследия Укротителя Драконов, исправим давнюю ошибку и смоем оскорбление, нанесенное легенде Аэнариона.
Некоторые промолчали, не решаясь говорить, но их беспокойство было так же ощутимо, как жар от брони Малекита. В полумраке поблескивали встревоженные глаза.
Уратион склонил голову.
— Прости мои возражения, господин! — сказал он, падая на колено. — Что мы должны делать?
— Возвращайтесь в свои замки и собирайте всех послушников и рабов, которые у вас еще есть. Морати посвятит вас в подробности обряда, который вам надлежит выполнить. В назначенный час — полночь через десять дней от нынешнего — мы начнем. Кровь наших жертвоприношений притянет темную магию, а наши песнопения направят ее в портал как бурю.
— А что же саферийцы? — спросила Иллеанит. — Мой отец и его маги попытаются нам помешать.
— А как? — ответила Морати. — Когда они поймут, что происходит, уже поздно будет вмешиваться.
— И даже если вмешаются, остановить нас они не смогут, — добавил Малекит. — Портал создал Каледор Укротитель Драконов в самом расцвете своей силы. Такое даже твоему отцу не по плечу.
Больше вопросов и возражений не было. Все поклонились и вышли, оставив Малекита наедине с Морати.
— А если ты ошибся? — спросила она. — Если мы не сумеем укротить портал?
— Демоны разгромят весь мир и все разрушат, — ответил Малекит.
— И тем не менее ты уверен, что хочешь рискнуть?
— «Рискнуть»? — Малекит резко засмеялся. — Я буду просто счастлив! Если Ултуан не будет моим, пусть в нем никто не правит. Пусть лучше наш народ погибнет, чем склонится под чужой рукой. Пусть лучше мир разлетится на части, чем терпеть эту вечную муку.
Как он и обещал Алиту Анару, Каледор отвел армию за Кольцевые горы, обратно в Авелорн. Многих из своих воинов он разослал по их княжествам, некоторые печально и торжественно несли своих убитых князей. Дориен был отправлен в Каледор с вестью о победе Короля-Феникса, а Каратриля послали в разрушенный Авелорн попытаться донести то же самое до Вечной Королевы.
Тириол остался с армией, тревожась о ранах Короля-Феникса. Каледор, хотя публично объявил, что поправляется, наедине сознался, что по-прежнему ощущает сильную слабость. Он еще не был готов вернуться на остров Пламени, а потому оставался в Авелорне с армией, готовый реагировать в случае неблагоприятного поворота событий для теневой армии в ее попытке совершить в Анлеке переворот.
Дни становились короче. Каледор почти все время сидел у себя в шатре, отдыхая и размышляя, что будет делать дальше. Как-то вечером через двенадцать дней после битвы при Маледоре он пригласил к себе Тириола.
— Тебе придется поискать другого Короля-Феникса, — сказал он.