— И еще другое оружие? — спросил мальчик.
— Да, но позже. Первое было для Аэнариона, который прошел через пламя Азуриана и возродился. Потом Каледор рассказал, как сделать для него жезл из золота, серебра и железа. А для его сына Менита, моего отца, на наковальне бога-кузнеца был выкован меч.
Имрик вынул меч из ножен, и лезвие блеснуло итильмаровыми инкрустациями в виде рун, означающих остроту и смерть. В руке Имрика меч весил не более перышка, и так остро было его лезвие, что невесомые снежинки разваливались на нем надвое.
— Вот этот меч. Латраин, Несущий ярость, — сказал Имрик. — Он присел, взял руку Титанира и сомкнул ее на потертой рукояти, держа меч вместе с ним. — Твоему дяде, Каледриану, твой дед завещал княжество. Другому твоему дяде, Дориену, подарил штандарт Каледора. А мне завещал этот клинок. С ним в руке он погиб. И владеть им — величайшая честь, возможная в Каледоре, но владеть им — значит нести честь княжества.
— Сколько демонов сразил дед? — спросил Титанир с широко раскрытыми глазами.
— Без счета, — ответил Имрик.
— А орков, а чудовищ?
— Неисчислимо.
Мальчик не отводил восхищенного взгляда от меча. Протянул было палец к лезвию, но Имрик его остановил.
— Лезвие никогда не точили, — сказал князь. — Смотри.
Он взял меч в руку и встал. Показал на скальный выход, припорошенный снегом, и без малейшего усилия взмахнул мечом. Латраин срезал верхушку, и та покатилась вниз по склону. Титанир радостно засмеялся.
— Еще что-нибудь срежь! — крикнул мальчик.
— Нет. — Титанир убрал клинок в ножны. — Это не игрушка.
Губа Титанира задрожала, глаза наполнились слезами.
— Я хочу посмотреть, как он еще что-нибудь разрежет, — сказал он, готовый заплакать.
— Когда-нибудь он будет твоим, и ты поймешь, почему им нельзя играть, — сказал Имрик, притягивая к себе мальчика и обнимая его.
— Но…
Слова застыли у Титанира в горле под немигающим взглядом Имрика.
— Не спорь со мной, — сказал Имрик. — Твоя мать слишком снисходительна.
Они пошли обратно, держась за руки, и мальчик все время шаркал ногами и надувал губы. У Имрика ныло сердце при взгляде на печаль сына, но он ничего не мог придумать, что облегчило бы детское разочарование Титанира.
Оно напомнило Имрику давние дни его юности, когда отец уезжал. Он тогда прилежно учился, мечтая показать Мениту во время его редких возвращений, как много он узнал. Отец его хвалил в таких случаях, но не забывал напомнить об обязанностях, которые налагает звание князя Каледора. Он помнил, как отец говорил ему, что хотя наследник — Каледриан, Имрик из трех братьев самый сильный. Когда Каледриан будет править, Имрик станет защитником семьи.
Это были самые счастливые воспоминания, и Имрик улыбнулся, потянув мальчика за руку, чтобы привлечь его внимание. Титанир посмотрел на него хмуро, и так похоже на самого Имрика, что отец не мог не рассмеяться. От этого мальчик еще сильнее надулся, но, когда он хотел отодвинуться, Имрик ласково привлек его к себе.
— Хочешь посмотреть на драконов? — спросил он.
В ответ раздался бессловесный вопль восторга, и все мысли о волшебных мечах выдуло у мальчика из головы.
Глава третья
Разгорается пламя
Поход к логову драконов — экспедиция непростая, и Имрику пришлось ждать до весны по решительному настоянию супруги. Титанир всю зиму маялся нетерпением, каждый день спрашивая отца, поедут ли они сегодня к драконам. Разочаровывающие ответы он воспринимал с достоинством, требующим напряжения всех его сил: боялся, что, если будет слишком шумно горевать, предложение отменится.
Хотя Имрик старался избегать новостей из-за границ Каледора, все-таки он не мог не слышать об усилиях соседних княжеств от своих родных и других знатных эльфов. Служители темного культа восстали против князей, принеся в деревни и города пожары, смерть и анархию. Секты обнаружились даже в Тор Анроке, но Каледор оставался незаряженным.
Когда первое весеннее солнце коснулось Анул Каледа, высящегося над городом, Имрик объявил, что погода достаточно хороша для путешествия к пещерам драконов. Он не знал, что в тот же момент двинулась в путь еще одна экспедиция: армия князя Малекита перешла Кольцевые горы, направляясь к наггароттской столице Анлек для схватки с матерью князя.
Дориен и Тиринор двинулись вместе с семьей Имрика, и с ними еще несколько семейств дворян, чьи сыновья еще не видели драконов своей родины. Лицезреть этих созданий в логовах было правом по рождению и привилегией, принадлежащей лишь дворянству Каледора, поэтому поездке предшествовали разнообразные церемонии и празднества.