— Ты просто решил поиграть в героя, болван.
— Я вовсе не играю, — наигранно фыркнул Паулус и рванул в сторону лестницы. За спиной послышались звуки выстрелов, шум разлетающейся на куски перегородки и громогласный крик:
— А ну стой!
Паулус остановился. На всякий случай поднял руки вверх. Медленно повернулся и пошел обратно.
— Только, пожалуйста, не стреляйте, — изобразить дрожащий голос было легко. Два крепких охранника с нацеленными ему в грудь бластерами очень помогали.
В этот момент Элеонора окончательно перестала понимать, что творится за стеной. Не доносилось ни взрывов, ни выстрелов, ни звуков борьбы.
— Пойдем, — Зоя указала фонариком на уходивший в темную даль тоннель. Элли последний раз взглянула на стену в бесплодных попытках выяснить, что же происходит там, за ней. Тяжело вздохнув, она последовала за Зоей.
Шли молча. Во-первых, старались не шуметь лишний раз. Во-вторых, и это главное, Элеонора не хотела разговаривать. Она и думать не могла. В голове впервые за долгое время царила абсолютная пустота. Только поток чувств: ощущение вины, стыд за собственную беспомощность, благодарность, печаль, страх и, что самое отвратительное, облегчение. Пусть им еще предстояло искать выход из туннеля, а потом возвращаться в Орден, интуиция подсказывала, что самое тяжелое на сегодня уже позади. Они выбрались. В отличие от этого самоуверенного и очень, просто до безобразия гордого Паулуса.
«Зачем он это сделал?! — она сжала кулаки. — Как будто может за себя постоять. Глупый мальчишка! Не понимает, что никому от его героизма лучше не станет! Особенно мне».
Зоя буквально ощущала подавленное состояние Элли. Она понимала ее чувства. Сама испытала нечто похоже, когда узнала о смерти Нобуо. Ей тоже было тяжело, а еще стыдно, что она ничего не могла для него сделать. И Зоя хотела бы помочь этой странной, временами пугающей, но очень честной и смелой девушке. Однако Зоя слишком боялась, что Элли начнет спорить и ругаться. А она, Зоя, этого ничем не заслужила.
Девушки шли и шли, а тоннель никак не кончался. Посветив фонариком на стены, Зоя поняла, что тоннель имел округлую форму и высокие потолки. Здесь вполне могла проехать машина. Судя по кабелям, здесь имелось и освещение, вот только включать его сейчас опасно.
— Мне кажется, или тоннель постепенно поднимается? — нарушила тишину Элли. Зоя вздрогнула — она не ожидала, что исследовательница начнет разговор — и кивнула.
— Значит, мы скоро выйдем на поверхность.
— Наверное. Как думаешь, где мы окажемся?
— Не знаю, Сид не может пока определить наши координаты.
— Я не могу определить точные координаты, — сообщила Сидасионна с чувством уязвленной гордости. — Но я уверена, что мы находимся за внешними стенами крепости.
— Мы уже в лесу? — Элли грустно улыбнулась. — Значит, доложим о нашей вылазке Дереку лично.
Они снова замолчали. Исследовательница достала портативный компьютер, открыла видео, снятое Паулусом, и чуть не выронила устройство от изумления.
— Зоуи, ты представляешь, та комната… Это была оружейная. Только посмотри! Каждый миллиметр заставлен бластерами, пулеметами, огнеметами, да-да, — кивнула она, увидев округлившиеся глаза Зои. — А еще тут подобия Стрижей и фау-плексов мистера Зеглера.
— Думаешь, он в числе заговорщиков?
— Не знаю, — Элли вернула запись на тот момент, где в кадр попал стол. — Их фау-плексы выглядят иначе. Может, это только копии, а, может, улучшенный вариант.
Зоя пристально посмотрела на Элеонору. Набралась решимости и дружески толкнула ее под бок.
— Будем надеяться на лучшее.
Элли улыбнулась и посмотрела вперед.
— Да уж. Тем более что нам пора выбираться.
Впереди виднелась круглая дверь — как у огромного сейфа. Вместо замка выход был оснащен вентилем.
— Оригинально, — хмыкнула Элеонора и взялась за ручку.
— Черт, — пыхтела она, — его уже сто лет не открывали. Зоуи, помоги, а?
Пришлось пыхтеть вдвоем. К счастью, старый механизм оценил усилия и соизволил сработать. Послышался скрип, потом странный звук — будто тело волокли по земле. Зоя поежилась. Раздался глухой щелчок, и дверь едва заметно сдвинулась. Выбравшись наружу, девушки оказались в лесу. В ночной темноте яркие цвета листвы превратились в оттенки черного и синего — идеальная картина для фильма ужасов. Хорошо, что некоторые растения светились в темноте.
Выход, как оказалось, располагался внутри валуна на берегу ручья.
— И как нам сдвинуть эту глыбу обратно? — пробормотала Элли. Зоя же, заметив среди зарослей рычажок, прижала его к земле. Дверь закрылась, скрывшись за камнем.
— То есть вот так просто, — начала возмущаться исследовательница, но ее отвлек шелест за спиной.
— Эм, Элли, тут…
Элеонора обернулась. Из ручья медленно поднимался огромный змей — удивительно, как он не застрял в узком русле. Змей напоминал пиаста. Даже в полумраке Элли разглядела темно-зеленую кожу с бурым рисунком и глаза без единого отблеска, сейчас казавшимися двумя черными дырами. Но в отличие от изящных пиастов, этот змей был будто свит из веревок. Как канат. Угрожающе согнувшийся и пугающе шипящий канат.
Элли попятилась. Попыталась наощупь нашарить руку Зои. Не смогла.
Архивница стояла с бластером на изготовку — оказывается, он полагался даже ей. Последовало три залпа: один в голову змею и два в грудь. Существо исчезло — рассыпалось сотнями водорослей. Вернувшись в воду, маленькие растения сбились в стайку и поплыли прочь. Только несколько — те, на кого пришлись выстрелы, — медленно опускались на дно.
Зоя выдохнула и убрала оружие.
— Г-где ты этому научилась?
Зоя опустила взгляд вниз.
— Нобуо согласился дать мне несколько уроков.
— Не знала, что вы двое, — медленно начала Сидасионна, — были парой.
— Нет, — Зоя закусила губу. — Мы просто дружили. Он составлял мне компанию, делился секретами. Например, рассказал, как влюбился в Милу с первого взгляда.
Девушки помолчали.
— Я, наверное, — Элеонора ткнула в часы-коммуникатор на руке. — Я свяжусь с Дереком.
— Да, конечно. И не волнуйся насчет меня, — Зоя вымученно улыбнулась. — Я в полном порядке.
Глава 18
Мила и Реджинолд решили, что лучше разойтись на противоположные концы комнаты. Таким образом, принц остался сторожить у входа, а посланница следила, чтобы никто не залез через окно. Конечно, злоумышленник мог взобраться по стене и пробраться через мансарду. Но на подобную трату времени решится только любитель скалолазания и позерства, так что Мила не боялась нападения сверху.
Разговаривать через всю комнату было неудобно, поэтому сидели молча. Мила то и дело устало терла глаза. Энергетическое зрение уже стало для нее привычным, но отнимало много сил. И, как будто мало было усталости, время тянулось мучительно медленно. Даже Солон задремал от скуки, а ведь у него сейчас период бодрствования.
Мила в очередной раз глянула на часы: до конца их смены оставалось меньше получаса. Она решила перебраться к Реджи. Конечно, безответственно оставлять свой пост. Но заснуть на посту не только безответственно, но и стыдно.
— В чем дело? — удивился принц, когда посланница, пройдя извилистый путь между пледами, подушками, дхеосами и одним милым человеком, оказалась рядом.
— У меня глаза слипаются. Вот я и подумала сесть рядом. Мало ли, вдруг засну.
— Понимаю, — Реджинолд заразительно зевнул. — Меня тоже дремота одолевает.
Повисла тишина. Информация в головах у Реджи и Милы загружалась крайне медленно.
— А расскажи что-нибудь, — вдруг сообразила посланница. — Я имею в виду, еще что-нибудь из сказаний Желтого мира.
— Еще что-нибудь, — Реджи потер виски и вздохнул. — Ничего на ум не идет.
— Совсем? А как насчет истории о Богах?
— О Богах?
— Ну да. Рирха, то есть магистр Комнисен, часто упоминает каких-то Богов.
— Так это та же история, — Реджинолд зевнул. — В Каторхо сложилась похожая легенда. Только у них говорится о едином даре для всех предков, благодаря которому повелителей ввергли в вечный сон. А Духов каторхецы привыкли называть Богами.